Дирижёр мёртвых душ

"Вы называете это музыкой сфер?

Нет… это предсмертный хрип вселенной."

Архитектор

Пролог. Экипаж "Звёздного Бродяги"

Кабина корабля дышала тихим гулом реакторов, подсвеченная мерцанием голубоватых экранов. В этом призрачном свете фигуры экипажа казались вырезанными из космической тьмы – каждый со своей историей, каждый со своими шрамами.

Джейкоб Вейланд сидел в кресле пилота, его массивная фигура заполняла пространство, словно броненосец в мышиной норке. Шрамы на его лице складывались в карту былых сражений – глубокий рубец через бровь, оставленный плазменным осколком, сеть мелких отметин от стычки на орбитальной станции. Его серые глаза, узкие и подслеповатые от постоянного вглядывания в мерцающие дали, отражали свет консолей, как далёкие звёзды. Пальцы в поношенных перчатках с обрезанными кончиками нервно постукивали по штурвалу, выдавая напряжение, которое он так старался скрыть.

Лира Шен, напротив, казалась сотканной из теней и голубого свечения экранов. Её худощавая фигура сгорбилась над спектрографом, длинные пальцы с тонкими шрамами от лабораторных ожогов летали по панели управления. Синие волосы, выцветшие от времени и плохого красителя, выбивались из небрежного узла, обрамляя бледное, почти прозрачное лицо. Но больше всего поражали глаза – огромные, неестественно чёрные, они поглощали свет, словно крохотные чёрные дыры. В них постоянно что-то вычислялось, даже когда она смотрела на тебя, а не на приборы.

Анна Сорокина стояла у шлюза, прислонившись к стене с мрачной грацией хищника. Её рыжие волосы, коротко остриженные, торчали в разные стороны, будто её только что ударило током. Веснушки на скулах и носу делали её похожей на девчонку, если бы не глаза – зелёные, с жёлтыми вкраплениями, они смотрели на мир с постоянным вызовом. Левая рука, механическая, старой модели "Ориона", скрипела при малейшем движении. Она не скрывала её – наоборот, подчёркивала чёрной краской и царапинами, будто бросая вызов всем и вся.

И наконец, Рекс. Андроид-пилот, найденный на свалке, где-то между сломанными репликаторами и ржавыми деталями шаттлов. Его корпус из дешёвого титанового сплава был покрыт царапинами и пятнами ржавчины, особенно в местах стыков. Голова казалась слишком большой для тела, с одним работающим оптическим сенсором – правый глаз светился тусклым голубым светом, тогда как левый был просто мутным стеклом с трещиной. Но самое удивительное – его усы. Тщательно отполированные, с изящными завитками на концах, они странно контрастировали с общим потрёпанным видом. Когда он говорил, с характерными паузами, словно обдумывая каждое слово, усы слегка подрагивали, выдавая активность процессоров. На внутренней стороне левой руки, если присмотреться, можно было разглядеть едва заметную гравировку: "Прототип RX-7. Собственность Орион Индастриз. Уничтожить при обнаружении."

"Звёздный Бродяга" сам был членом экипажа – корытообразный, с обшивкой, напоминающей лоскутное одеяло из заплат разного цвета. В кабине витал вечный запах перегоревшего кофе, статики и чего-то металлического. Над креслом пилота в прозрачном кубе висела единственная пуля с надписью: "Первая ошибка".

Они сидели так, каждый в своих мыслях, когда сканеры вдруг взорвались тревожным сигналом.

Часть 1.