Все жанры Все авторы
Закат Западного мира. Очерки морфологии мировой истории. Том 2 - Освальд Шпенглер

Закат Западного мира. Очерки морфологии мировой истории. Том 2

Страниц

225

Год

2023

Освальд Шпенглер (1880–1936) – выдающаяся фигура в истории научных идей Германии и всего мирового сообщества. Шпенглер не ограничился стандартными представлениями об эволюции человечества, а смело встал на путь переосмысления. Он категорически оспаривал линейное понимание истории, рассматривая ее как нескончаемый прогресс. Вместо этого, он предложил уникальную концепцию циклического развития, согласно которой культуры возникают, процветают, а затем умаляются и исчезают с течением времени. Каждый такой цикл, по его предположению, имеет продолжительность около тысячи лет и своеобразное определение для мышления и действий людей. Это разделение позволяет выделить особенности каждой культуры, которые оказывают глубокое влияние на их жизнь. Уже само название его великой работы, содержащейся в тезисах, подкрепленных в самом труде, отражает его утверждение: культура Западного мира на рубеже XIX–XX веков находится в стадии упадка. В первом томе этой фундаментальной книги, опубликованной в 1918 году, Освальд Шпенглер демонстрирует свою гениальность и получает широкую известность. Его работы становятся объектом активных дискуссий среди ученых-социологов, таких как Арнольд Джозеф Тойнби, Питирим Сорокин и Хосе Ортега-и-Гассет. Они в полной мере оценили влияние Шпенглера и его новаторский подход к исследованию истории человечества.

Читать бесплатно онлайн Закат Западного мира. Очерки морфологии мировой истории. Том 2 - Освальд Шпенглер

Oswald Arnold Gottfried Spengler

Oswald Arnold Gottfried Spengler

DER UNTERGANG DES ABENDLANDES.

UMRISSE EINER MORPHOLOGIE DER WELTGESCHICHTE


Оформление обложки Вадима Пожидаева-мл.


© И. И. Маханьков, перевод, примечания, 2003

© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2023

Издательство Азбука>®

Глава первая. Первоначало и ландшафт

I. Космическое и микрокосм

1[1]

Посмотри на цветы по вечеру, когда один за другим они смыкают свои лепестки в лучах заходящего солнца. Чем-то жутковатым веет от них: это слепое, дремотное, привязанное к Земле бытие внушает тебе безотчетный страх{182}. Немой лес, безмолвный луг, тот куст и этот вьюнок не тронутся с места. Это ветерок играет с ними. Свободна лишь меленькая мошка, все еще танцующая в вечернем свете: она летит куда пожелает.

Само по себе растение – это ничто. Оно образует часть ландшафта, в котором случай вынудил его пустить корни. Сумерки, прохлада и закрытие всех цветов – это не причина и следствие, грозящая опасность и ответ на нее, но целостный природный процесс, происходящий подле растения, с ним и в нем. Каждый отдельный цветок несвободен выждать, пожелать или выбрать.

А вот животное выбирать способно. Оно освобождено от связанности всего прочего мира. Всякий рой мошкары{183}, все еще толкущей мак над дорогой, одинокая птица, пролетающая в сумерках, лисица, подстерегающая птичий выводок, – самостоятельные малые миры в другом, большем мире. Инфузория, которая влачит в капле воды уже невидимое для человеческого глаза существование, длящееся секунду и разыгрывающееся в крошечной частичке этой малой капли, эта инфузория свободна и независима перед лицом целого мироздания. Дуб-великан, с одного из листьев которого свешивается эта капля, – нет!

Связанность и свобода – вот как можно выразить глубочайшее и коренное различие растительного и животного существования. Ибо ведь только растение – всецело то, что оно есть. В существе животного заложена некая двойственность. Растение лишь растение, но животное – это растение плюс что-то еще. Стадо, которое, чуя опасность, сбивается в плотный сгусток, ребенок, который с плачем виснет на матери, отчаявшийся человек, который хотел бы укрыться в своем Боге, – все они желают возвратиться из бытия на свободе назад, в то связанное, растительное, из которого были отпущены в одиночество.

Под микроскопом видно, что в семени цветущего растения есть два зародышевых листка, которые образуют и защищают устремляющийся впоследствии к свету стебель с его органами циркуляции и размножения, и тут же третий листок, корневой побег, знак неизбежной судьбы растения – вновь стать частью ландшафта. У высших животных мы наблюдаем, как в первые же часы своего высвобожденного существования оплодотворенное яйцо образует наружный зародышевый листок, который охватывает средний и внутренний листки, основу будущих органов циркуляции и размножения, т. е. растительный элемент в теле животного, и тем самым выделяет его в материнском теле, а значит, и в остальном мире. Наружный листок – символ животного существования в собственном смысле слова. Это он задает различие меж двумя явившимися в земной истории видами жизни.

Есть для них прекрасные, пришедшие из древности имена: растение – нечто «космическое»,

Вам может понравиться: