Zoo, или Письма не о любви. Сентиментальное путешествие. Жили-были. Письма внуку

Жанр: Советская литература / Биографии и мемуары

Автор

Страниц

145

Год

2025

Виктор Борисович Шкловский (1893-1984) – это не просто писатель и критик, а один из ярчайших представителей русской литературной мысли XX века. Он был ключевой фигурой в формализме, движении, которое стремилось исследовать художественные средства и приемы, а не просто содержание произведения. Шкловский также активно участвовал в кинематографе, работая в качестве сценариста, и оставил значительное наследие в области литературоведения.

В этом издании собраны три значительных работы Шкловского, наряду с его редким личным письмом “Письма внуку”. Особую ценность представляет мемуарный роман “Zoo, или Письма не о любви”, который был написан в бурные двадцатые годы и посвящен его отношениям с Эльзой Триоле.

Следующей в сборнике идет "Сентиментальное путешествие" – автобиографическая проза, увидевшая свет в 1923 году в Берлине. Эта работа содержит размышления автора о своей жизни в эмиграции, где Шкловский отразил контраст между своим молодым, полным надежд "я" и более зрелым, разочаровавшимся автором.

Завершает издание "Жили-были" — книга, над которой Шкловский трудился на протяжении всей своей долгой литературной карьеры. В ней он делится воспоминаниями о своих современниках, таких как Максим Горький, Всеволод Иванов и Сергей Эйзенштейн, создавая тем самым у читателя живую картину времени.

Беседу с Виктором Борисовичем ведет писатель и литературовед Александр Чудаков, что добавляет книге особый контекст. Издание выпущено в формате PDF A4, сохраняя оригинальный макет и оформление, что делает его удобным для чтения и изучения.

Шкловский остаётся актуальным и сегодня, его идеи о литературе и искусстве продолжают вдохновлять новые поколения читателей и писателей.

Читать бесплатно онлайн Zoo, или Письма не о любви. Сентиментальное путешествие. Жили-были. Письма внуку - Виктор Шкловский

Предметы культа

Художественное оформление Андрея Бондаренко

В оформлении переплета использован "Портрет Виктора Шкловского" художника Юрия Анненкова (1919)

Редакция благодарит агентство VOSTOCK Photo за предоставленную лицензию

Александр Чудаков

Спрашиваю Шкловского[1]

Вопросу я обязан и знакомством со Шкловским. На его встрече со студентами МГУ 17 апреля 1962 г. я написал записку – видимо, спрашивал об ОПОЯЗе, потому что В.Б. ответил:

– Жирмунский в ОПОЯЗе был. Виноградов – нет. Я был председателем – не заметил. Но ранние его работы связаны с Эйхенбаумом.

Когда вечер кончился и все столпились вокруг Шкловского, стал уточнять про Жирмунского.

– Это вы спрашивали? – посмотрел внимательно. (Тогда, в доструктуралистскую эпоху, ОПОЯЗом интересовались только американские стажеры.) – Приходите. Когда хотите. Завтра. Через неделю.

Я хотел увидеть Шкловского с тех самых пор, как студентом второго курса купил сборник “Поэтика” 1919 г. с его статьями “Потебня” и “Искусство как прием”. Сама возможность этого не казалась особенно фантастичной: раз в неделю я слушал лекции Н.К. Гудзия, В.В. Виноградова, Ф. Асмуса, дважды в неделю – С.М. Бонди, который много рассказывал о Б.В. Томашевском, Б.М. Эйхенбауме, благополучно здравствовавших; на факультете видел И. Бернштейна, М.Н. Петерсона, А.А. Реформатского. Еще сильнее мне захотелось этого позже, когда я, уже в аспирантуре, писал работу о формальных штудиях в Германии и России.

Впервые я увидел Шкловского на вечере Хлебникова 8 февраля 1961 г. Но это было короткое выступление. Запомнилось только про Джамбула – из-за неожиданности (Шкловский рассказывал, что акын, понимая русский язык, это скрывал).

Теперь он говорил целый вечер. До этого приходилось слышать, что Шкловский “уже не тот”. Не знаю, что было раньше, – видимо, что-то непредставимое. Сейчас же перед нами был невероятный оратор – с могучим голосом, сверкающей речью, державший аудиторию два часа, как две минуты.

– Я начал свою литературную деятельность – страшно сказать – в 1908 году.

Расскажу о Петербургском университете. Широкая река, по ней плавают ялики с прозрачными носами, как при Петре. Здание Двенадцати коллегий. Длинные коридоры, и, когда студент идет в конце, он кажется вот такой.

Ходит молодой Мандельштам, очень молодой Бонди (смех, аплодисменты). Мы были уверены, что он через год выпустит замечательную книгу (хохот). Бодуэн де Куртенэ, Якубинский, Поливанов, который знал необыкновенное количество языков и тайно писал стихи, как и Якубинский.

Изменение искусства в том, что им становится то, что не было искусством. Оно приходит неузнанным. Так стало искусством немое кино.

Покойный Горький был высокий человек, большой силы. Сильный живот – в молодости долго месил тесто. Я видел его в драке. Он дрался не по классическим правилам – нагнувшись, но так и среза́л человека.

Пришла ко мне молодая женщина: “самгинщина”, “этапы”. Не утратьте дитячьего отношения к искусству. Не потеряйте к нему прямого отношения. Но знайте, как оно сделано.

Какие еще советы? Мой совет – удивляться. Начинайте с фокстерьерства.

Тогда мы с М. Ч. через несколько дней приехали к Шкловскому на дачу в Шереметьево (она еще при жизни В.Б. кратко описала этот визит

Продолжить чтение

Вам может понравиться: