Все жанры Все авторы
Ватага (сборник) - Вячеслав Шишков

Ватага (сборник)

Страниц

185

Год

2008

1919 год. Гражданская война, унесшая множество жизней и окутавшая страну атмосферой насилия и кровопролития, не застала равнодушным коренного сибирского черемиса Степана Зыкова. Вступив в ряды партизанского отряда, он с мужеством и отвагой сражался против сил Колчака, защищая уездный городок от их оккупации. Но судьба была жестока к нему и его супруге. Предатели красной армии позаботились о том, чтобы расстрел произошел именно перед порогом их собственного дома.

Сибирская тайга, таинственная и величественная, несла на себе не только густые леса и бескрайние просторы, но и богатства, доступные лишь тем, кто способен проникнуть в ее глубины. Здесь царили медовые потоки, драгоценные шкуры зверей и вкуснейшие орехи. А жители тайги были свободными и независимыми, сильными и привольными как душой, так и телом. Каждую весну, чтобы обеспечить свое существование, они отправлялись на промысел - маленькие и большие поселения оставались пустыми, пока бродяги и старожилы не возвратились к земным домам, надеясь найти свою удачу.

И вот, в один прекрасный день, судьбы четырех непохожих людей пересеклись у огня одного костра. Андрей, бывший политический активист, наделенный стремлением к справедливости, присоединился к ним в поисках нового начала. Лехман, старый и опытный промысловик, принял роль наставника и старшего брата для своих новых друзей - Антохи и Ваньки-Свистопляса, ручных шутников с золотыми сердцами. С этого дня их жизни стали переплетаться, создавая неповторимую историю смелости, дружбы и приключений, которую можно описать только словами, забитыми к цитатами из эпических хроник.

Читать бесплатно онлайн Ватага (сборник) - Вячеслав Шишков

ВАТАГА

Глава I

– Здорово, хозяюшка. А где сам-то? – Один – усатый, другой – щупленький парнишка с птичьим лицом остановились в дверях, с ног до головы облепленные снегом.

Высокая чернобровая Иннокентьевна, в черной кофте, черной кичке, как монахиня, подала им веник:

– Идите, отряхнитесь в сенцах. Нету его. В бане он.

– Может, скоро придет? – спросил одетый по-городски парнишка.

– А кто его знает. Поглянется – до петухов просидит. Париться дюже горазд. А вы кто такие?

– Из городу. По экстренному делу. Вот бумага.

Вскоре оба пошагали к бане, в самый конец огромного двора.

Весь двор набит заседланными конями и народом. Горели три больших костра, было светло, как на пожаре.

Из бани выбежал голый чернобородый детина, кувырнулся в сугроб и, катаясь в глубоком снегу, гоготал по-лошадиному.

– Он, кажись, – сказал усач. – Товарищ Зыков, ты?

– Я, – ответил голый и поднялся.

Он стоял по колено в сугробе. От мускулистого огромного тела его струился пар. Городскому парнишке вдруг стало холодно, он задрал кверху голову и изумленно смотрел Зыкову в лицо.

– Мы, товарищ Зыков, к тебе, – сказал усач. – Да пойдем хоть в баню, а то заколеешь.

– Говори.

– Город в наших руках, понимаешь… А управлять мы не смыслим. Вот, к тебе…

– Вы не колчаковцы?

– Тьфу! Что ты… Мы за революцию.

Зыков от холода вздрогнул, ляскнул зубами:

– Айдате в избу. Я сейчас… – И легким скоком, как олень, побежал в баню.

В бане словно в аду: пар, жиханье обжигающих веников, гогот, ржание, стон.

– Хозяин, берегись!

В раскаленную каменку широкоплечий парень хлобыстнул ведро воды. Шипящим бешеным облаком белый пар ударил в потолок, в раму: стекло дзинькнуло и вылетело вон.

– Будя! – заорали на полке и кубарем вниз головой. – Людей сваришь, черт… ковшом надо… А ты чем! Черт некованый.

– Живчиком оболокайтесь, – приказал Зыков. – Гости из городу. Дело будет.

Сотник, десятник, знаменщик быстро стали одеваться.

В просторной горнице с чисто выбеленными стенами было человек двадцать. Бородатые, стриженные по-кержацки, в скобку, сидели в переднем углу на лавках. Лампа светила тускло, все они оказывали на одно лицо. Это кержаки стариковского толку. Рядом с ними, до самых дверей – крестьяне среднегодки и молодежь. Тепло. Шубы, меховые азямы навалены в углу горой. Под образами, за столом – два гостя и хозяин с хозяйкой – пьют морковный чай. Вместо сахара – мед. От сдобы и закусок ломится стол.

Городской парнишка в пиджаке вынул кисет и трубку.

– Иди-ка, миленький, во двор: мы табашников не уважаем, – ласково и, чуть тряхнув головой, сказала хозяйка.

Парнишка вопросительно поднял на нее глаза, она ответила ему веселым, но строгим взглядом, парнишка покраснел и спрятал кисет в штаны.

Вместе с клубами мороза вошли еще несколько человек.

– Все? – окинул хозяин собрание взглядом.

– Телухина нет.

– Телухина я отпустил на три дня домой, в побывку, – сказал хозяин. – Вот, братаны, из городу комиссия. При бумаге, форменно. Дай-ка, Анна, огарок сюда.

Иннокентьевна зажгла толстую самодельную свечу. Хозяин неуклюжими пальцами взял со стола бумагу:

– А ну, братаны, слушай.

Все откашлялись, выставили бороды, смолкли.

Зыков, шевеля губами, сначала прочел бумагу про себя. Городские не спускали с него глаз.

В синей рубахе, плотный и широкоплечий, он весь – чугун: грузно давил локтями стол, давил скамью, и пол под его ногами скрипел и гнулся.

Вам может понравиться: