Знакомство.
На луче света под сенью старого дуба сидели Чучелко и еще одно существо. Свет лишь слегка проникал вглубь кроны и, рассеивая сумрак, делал все вокруг волшебным и таинственным. Чучелко и существо забавлялись тем, что ловили редкие солнечные лучики и прятали их в кулачках.
– А сколько тебе годОв? – среди полной тишины вдруг спросил Чучелко.
– Мне шишнацать.
– Всего-то? Это мало, совсем-совсем мало. Значит, ты младше и должен меня слушаться.
– Ох, я забыл, мне уже шишнацать раз по шишнацать. Вот. Теперь я старше? – заинтересованно спросило существо.
– Хм, а разве так бывает? – подумал Чучелко, – и сам себе ответил: – Нет, в нашем лесу так не бывает. Что это значит – шишнацать раз по шишнацать? Вот мне, например, больше ста годОв, меня баУшка правильно считать научила: считай, говорила, Чучелко, только первые сто зим, а потом разницы нет. И все понятно. А то шишнацать по шишнацать – ерунда какая-то. Он точно не из нашего леса, а, может, и не из нашей земли. А может, прилетали какие-то неизвестные с той стороны – баушка называет их мимопролетяне. Вышли пописать и воздухом подышать, а этот взял, да, и потерялся. Надо его спросить, откуда он взялся. Сейчас придумаю, как это культурно: – Эй, ты кто и откуда, и как тебя звать?
– Я – Мура, – задумчиво ответило существо.
– Так ты девочка? А почему ты такая страшненькая?
– Никакая я не страшненькая и никакая не девочка. Я – Мура!
–Хм, а Мура – это имя или фамилиЁ?
– Ты очень непонятливое существо, я же сказал, я – Мура! И это – прекрасно!
– А что же тут прекрасного?
– Да, всё!
– Ну, ладно, Мура так Мура, я что – я ничего. Тогда буду звать тебя Мура Прекрасный.
– Это пожалуйста, – охотно согласился Мура и кокетливо пригладил трехпалой ладошкой реденькие зеленые волосики, которые топорщились на макушке.
– А откуда ты появился в нашем лесу? – строго спросил Чучелко: Прекрасный то Мура Прекрасный, но бдительность никто не отменял, вот и баушка говорит.
– Я не знаю, вот так взял и появился, может, меня кто-то придумал, – беспечно махнул ладошкой Мура.
– Скрывает, точно его потеряли мимопролетяне. Ну, ничего, если хочет, пусть скрывает, я-то всё равно догадался, а все потому, что умный. И баушка так говорит: – мол, ты, Чучелко, такой умный в деда, он всю жизнь молчит.
Чучелко и Мура еще посидели, поболтали ногами. А Чучелко еще и хвостом помахивал. Хвост был знатный: ровненький, пушистый в серую полосочку. Вообще, Чучелко считал, что по красоте и уму он в лесу – ну, ладно, пусть не в лесу, но на их поляне – он первый. На первом месте у него был, конечно, хвост, потом шли глаза – все три, разного цвета: один голубой, другой зеленый и самый Чучелкин любимый – розовый. Этот розовый возник у него намного позже других, и Чучелко был уверен, что произошло это потому, что накануне он объелся земляникой.
– Может, ты есть хочешь? – как гостеприимный хозяин, Чучелко вытащил из кармашка штанов огрызок карандаша, засохшую горбушку и кусочек мела и все это щедро протянул на ладошке Муре.
– Спасибо, не откажусь, – Мура с аппетитом захрумкал мелом, держа на очереди карандаш. Горбушку он не взял. – Вкушнота, – прикрыв от удовольствия глаза, прошамкал он с полным ртом. – Скажи, а где вы берете эти вкусные палочки?
– В лесу собираем. Как станет тепло, так они появляются на земле, особенно на полянах, возле кострищ – и так до снега. Еще бывают с разноцветной густой начинкой: синей, красной – тоже вкусно.
