Все жанры Все авторы
Марсель Пруст - Варлам Шаламов

Марсель Пруст

Страниц

5

Год

2011

Когда темное облако сгустилось над городским парком, там, на скамейке, наполнившейся вечерними тенями, произошло что-то невероятное. Хорошо знакомый всем посетителям парка огромный фолиант, полный забытых историй и мудрых сказаний, пропал мгновенно, словно испарился в воздухе. Пугающие объяснения неодушевленных свидетелей говорили о том, что фолиант просто поглотила земля, словно жаждала понять его мудрость. Но что удивительнее всего – никто из сидевших рядом больных не видел, кто же стал виновником этой загадочной кражи.

К сожалению, в мире существуют события, на которые свидетелей просто не найти. Такие таинственные преступления вызывают недоумение и тревогу, а главное – оставляют без ответов на наши вопросы. А ведь если подумать, то такие потери, как исчезновение учебников кругом, сродни бедам и несчастьям. Ведь именно в книгах мы находим понимание и мудрость, получаем ответы на те вопросы, что озадачивают нас в повседневной жизни.

Но, несмотря на это, вуаль тайны спускается над городским парком, покрывая каждый уголок его зеленой территории. И хотя пока ни один из очевидцев не может ответить на вопросы о происхождении исчезнувшего фолианта, мы продолжаем надеяться на то, что однажды таинственные обстоятельства будут раскрыты и книга вернется к своим пристанищам, где ее всегда ждут с нетерпением.

Читать бесплатно онлайн Марсель Пруст - Варлам Шаламов

* * *

Книга исчезла. Огромный, тяжелый фолиант, лежавший на скамейке, исчез на глазах десятков больных. Кто видел кражу – не скажет. На свете нет преступлений без свидетелей – одушевленных и неодушевленных свидетелей. А если есть такие преступления? Кража романа Марселя Пруста не такая тайна, которую страшно забыть. К тому же молчат под угрозой, брошенной походя, без адреса и все же действующей безошибочно. Кто видел – будет молчать за «боюсь». Благодетельность такого молчания подтверждается всей жизнью лагерной, да и не только лагерной, но и всем опытом жизни гражданской. Книгу мог украсть любой фраер по указанию вора, чтобы доказать свою смелость, свое желание принадлежать к преступному миру, к хозяевам лагерной жизни. Мог украсть любой фраер просто так, потому что книга плохо лежит. Книга действительно плохо лежала: на самом краю скамейки в огромном больничном дворе каменного трехэтажного здания. На скамейке сидели я и Нина Богатырева. За мной были колымские сопки, десятилетнее скитание по этим горным весям, а за Ниной – фронт. Разговор, печальный и тревожный, кончился давно.

В солнечный день больных выводили на прогулку – женщин отдельно, – Нина, как санитарка, караулила больных.

Я проводил Нину до угла, вернулся, скамейка все еще была пуста: гуляющие больные боялись на эту скамейку сесть, считая, что это скамейка фельдшеров, медсестер, надзора, конвоя.

Книга исчезла. Кто будет читать эту странную прозу, почти невесомую, как бы готовую к полету в космос, где сдвинуты, смещены все масштабы, где нет большого и малого? Перед памятью, как перед смертью, – все равны, и право автора запомнить платье прислуги и забыть драгоценности госпожи. Горизонты словесного искусства раздвинуты этим романом необычайно. Я, колымчанин, зэка, был перенесен в давно утраченный мир, в иные привычки, забытые, ненужные. Время читать у меня было. Я – ночной дежурный фельдшер. Я был подавлен «Германтом». С «Германта», с четвертого тома, началось мое знакомство с Прустом. Книгу прислали моему знакомому фельдшеру Калитинскому, уже щеголявшему в палате в бархатных брюках гольф, с трубкой в зубах, уносящей неправдоподобный запах кэпстена. И кэпстен, и брюки гольф были в посылке вместе с «Германтом» Пруста. Ах, жены, дорогие наивные друзья! Вместо махорки – кэпстен, вместо брюк из чертовой кожи – бархатные брюки гольф, вместо шерстяного, широкого двухметрового верблюжьего шарфа – нечто воздушное, похожее на бант, на бабочку – шелковый пышный шарф, свивавшийся на шее в веревочку толщиной в карандаш.

Конец ознакомительного фрагмента.

Вам может понравиться: