Тайна «Бродяги»

Три ошибки Афины Сталевой

Научно-фантастическая повесть

– Скажешь что-нибудь на прощание, Финка-Афинка? – с кривой ухмылкой произнес Командор, возвышаясь над Афиной в проёме шлюза.

Он стоял, уложив массивный пульт управления дверями шлюза на руки, словно ребенка. За спиной Командора мельтешили чумазые лица его прихвостней-головорезов. Уродцы гримасничали и нетерпеливо подпрыгивали в ожидании зрелища.

Момент и правда был подходящим, чтобы что-то сказать. Как никак, последние слова приговорённой. Афине просто хотелось впиться зубами в кадык ублюдка и вырвать его наиболее брутальным образом.

Жаль, теперь этого не случится никогда. Но она всё же нашлась, что сказать.

– Эй, Командор, – произнесла она с вызовом. – Я знаю.

– Что ты знаешь, Финка-Афинка, – игривым тоном поинтересовался противник.

– Я знаю, что она тебе тогда сказала, – произнесла Афина максимально громко, чтобы не осталось шансов, что её не услышат.

На секунду лицо командора отобразило страх – глаза расширились, рот приоткрылся. Но он быстро вернул контроль над мимикой: растянул губы в своей фирменной улыбке. Есть люди, которые умеют улыбаться ртом, оставляя верхнюю часть лица – глаза, брови, лоб – бесстрастными. Командор был как раз таким.

Он ударил ладонью по грибку кнопки из жёлтого пластика на пульте, и дверь шлюза, под крики и улюлюканье головорезов, лениво поползла на своё место, изолируя Афину в шлюзовой камере. Теперь ждать осталось совсем недолго.

Пульс Афины зашкаливал, кровь стучала в ушах так сильно, что ей казалось, будто этот стук отдаётся эхом в шлеме скафандра. Дышала она прерывисто, то и дело облизывая губы. К горлу подступило горечь. Ей миллион раз случалось бояться раньше, но теперь она испытывала не страх. Это была обычная паника человека, приговорённого к смерти. Те неприятные мгновения, когда теоретические основания надеяться на чудесное спасение всё еще имеют право на жизнь, но тихий внутренний голос упрямо констатирует очевидное – нам конец, сестрица. Нам конец.

Но вдруг! Вдруг кто-то из её команды выжил? Вдруг прямо сейчас Комаров или Петренко с ватагой дронов подбираются к ублюдкам сзади и готовятся выхватить из лап Командора чертов пульт? Вдруг Чирок уже залез в корабельные электронные кишки и вот-вот обесточит всю систему управления люками?

Вдруг, вдруг, вдруг! Разум Афины цеплялся за возможности. Абсурдные и нереалистичные возможности. Ведь она собственными глазами видела, как в Комарова дважды выстрелили и выбросили в шлюз. Видела она и то, как Славу Петренко поглотил ярко-рыжее облако огня от зажигательной гранаты, привязанной к груди друга скотчем.

Чирок… Сразу после того, как атака Афины, Комарова и Петренко на Командора провалилась, он послал абордажную группу на Федерацию – захватить хакера и доктора Стэтфилд. Управлять кораблями Чирок не умел. Афина почувствовала стыдное облегчение от понимания того, что уже, скорее всего, не увидит участь, которую Командор заготовил оставшимся членам её команды.

Афина знала Чирока лет пятнадцать, и он мог быть кем-угодно: параноиком-затворником с практически нулевыми навыками социальных коммуникаций, трусом, но только не дураком. Надеяться, что боженька вселится в Чирока и отправит его геройствовать, было глупо. Бог скорее воскресил бы готового броситься под пули за высокую идею Комарова. Надежды не осталось. Нам конец, сестрица. Нам конец.