Звезда под странной луной

© Constance Sayers, 2023

© Ибрагимова Н.Х., перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2025

Посвящается Марку

14 августа 1986 года

Камберленд, штат Мэриленд

– На этот раз все будет иначе, клянусь. – Мать Кристофера Кента вывела машину с почти пустой парковки мотеля.

Она получила контракт на четыре вечерних выступления в неделю в коктейль-баре отеля «Лайбрери» возле Питтсбургского международного аэропорта. Когда она сказала, что у нее нет квартиры, отель предложил им бесплатный номер, пока она не встанет на ноги. Это сулило новые приключения, поэтому она была в приподнятом настроении.

– Где бы ты хотел жить после этого? – Свободной рукой она открыла новый справочник карт Пенсильвании и Огайо, когда они выехали на автостраду.

Когда она впадала в такое возбуждение, Кристофер нервничал. Он внимательно смотрел на такие города, как Янгстаун, Акрон и Толедо, гадая, каким будет каждый из них. Название Толедо звучало красиво.

– Наверное, наш новый старт ограничен Пенсильванией или Огайо, да?

– Не умничай, – ответила она, накладывая свежий слой лака на ногти и поднося их к воздуховоду, чтобы высушить.

Попавшие в окно лучи солнца окружили Памелу Кент калейдоскопом света и скачущих теней, как ангела.

– Никогда не жил ни в одном из этих городов, – сказал мальчик. Мысль о новом старте уже вызвала приступ тревоги. Новые города означали, что ему придется опять заново учиться обо всем заботиться.

В последнем мотеле они продержались четыре месяца, за это время он приобрел полезные навыки: например, как найти забытые монетки сдачи в торговых автоматах или платных таксофонах после ночных звонков пьяниц. Горничные всегда относились к нему добрее всех, стирали его одежду, когда видели, что его штаны стали чересчур грязными.

Старый «Понтиак-Вентура» зашипел и наконец тронулся с места, издав вздох, похожий на предсмертный хрип. Опустив окно, Памела начала во все горло распевать «Blue Bayou» с кассеты Линды Ронстадт[1] «Simple Dreams» так громко, будто пела на публику. Она уже давно не выходила на сцену. Она практиковалась, собираясь с духом, чтобы снова запеть, и проверяя, не навредила ли на этот раз своему голосу. Благодаря акустике старой машины ее чистое сопрано звучало глубоко и мощно. В худшие моменты повседневной жизни ее голос дрожал, а после выпивки и следующих за ней шумных перебранок он всегда становился хриплым.

Они ехали почти час, за который она два раза успела пропеть песни с кассеты Линды Ронстадт, а потом свернули на стоянку для грузовиков, чтобы заправиться и поесть.

– Как я звучала?

Он уверенно кивнул в ответ, словно был ее менеджером.

– Точно так, как всегда.

Именно это она и хотела от него услышать – что ничего не изменилось за эти месяцы, что она не нанесла вред своему голосу.

– Подожди меня там. – Она махнула рукой в сторону придорожного кафе. Кристофер неохотно поплелся к входу, чуть задержавшись возле бутылок с антифризом, когда двери открылись и закрылись, выпустив изнутри волну холодного воздуха от кондиционеров.

В кафе он нашел столик у окна и вытянул шею, чтобы видеть, что мать делает возле колонки. К ней подошел какой-то водитель грузовика. Подобные мужчины могли стать проблемой. Несколько раз встреча заканчивалась подбитым глазом или сломанным зубом, и для него тоже. Сменив место, чтобы обзор был лучше, Кристофер увидел, как она прикоснулась к голой руке мужчины, беседуя с ним. Вертела в пальцах прядку волос, картинно упавшую на глаза, прислонилась спиной к автомобилю. Матери было тридцать шесть, но она сократила свой реальный возраст на восемь лет, рассказывая, что родила Кристофера, когда ей было восемнадцать. Несмотря ни на что, она до сих пор выглядела свежей и красивой и знала это. Мужчина был крепким, носил пышную бороду и черную майку, но Кристофер видел, что у него грязные джинсы. Пока она расплачивалась, водитель подошел к ней у окошка кассы. Потом парочка нырнула за ряд стоящих грузовиков и пропала из виду.