Отпущение грехов

– Спиридон, да ты че, тля, гонишь? Ольха давно должен был приехать.

– Нету его, я сказал. Совсем, чо ли, за баклана держишь? Че я тебе – порожняк, чо ли, метать буду? Нету Ольхи, базарю. Должен вот-вот подрулить.

– А ты, смотрю, время зря не теряешь…

Этот замечательный диалог происходил на бортике бассейна между двоими рослыми молодыми людьми характерной бойцовской внешности. Один из них, в плавках, с мокрыми после купания волосами, целеустремленно лапал блаженно жмурящуюся девицу в одних трусиках и одновременно пил пиво и отбрехивался от второго парня, в строгом костюме и белой рубашке, который только что подошел.

Этот второй был куда мрачнее первого, и не потому, что на его долю не хватило «телки», а из-за отсутствия шефа, что должен был уже подъехать в спорткомплекс, но где-то задерживался.

– Да отлепись ты от этой шмары! – не выдержал он, увидев, что Спиридон в совсем уж игривом настроении снова занялся девушкой. – Щас Ольха нарисуется, он тебе, козлу, покажет, как в рабочее время…

Он осекся, не договорив фразы до конца, потому что увидел идущего по бортику мрачного мужчину лет около сорока в легком мятом пальто и с сотовиком в руке, который он в данный момент приложил к уху.

За мужчиной с телефоном шел здоровенный верзила, по всей видимости, личный телохранитель.

Спиридон оттолкнул мурлычущую девицу и стал быстро одеваться под саркастическим взглядом угрюмого собеседника.

Мужчина в пальто закончил разговор и с каменным лицом приблизился к дуэту амбалов. Девица опрометью шмыгнула в душевую.

– Спиридонов и ты, Остап, – проговорил он ровным голосом, – у нас проблемы. Быстро одевайтесь и в машину.

– А что случилось? – заикнулся было Спиридон, но тут же умолк под ледяным взглядом босса.

– Звонили заказчики. От Арийца. Сказали, что будут в городе через четыре дня. Привезут деньги и возьмут большую партию.

– Ну и что?

– А то, бубен, что Очкарика мусора загребли, так что теперь он мирно сидит в КПЗ и ждет суда.

– Что, по этому делу?

– Да нет, не по этому. Че-то там за взятки. Вроде как светит ему максимум трояк. Но нам что трояк, что условняк, что вообще освобождение прямо в зале суда: время-то уйдет, а Ариец за кидняк пулей в лоб мигом подпишет отпущение грехов.

Спиридон тупо пожевал губами. Ольха продолжал:

– Так что надо быстро рулить, че к чему… Спиридон, что это у тебя штаны на заднице в каком-то отстое? Перепугался, что ль, сильно?

– В-в-в… подумаешь…

– Как однажды сказал Ариец, – назидательно произнес босс, – в человеке все должно быть прекрасно: и авто, и «мобила», и прикид, и контрольный выстрел в голову.

Спиридон довольно тупо заржал, а мрачный его коллега Остап только кисло осклабился, давая понять, что лично он в изречении Арийца не находит ничего смешного – особенно в заключительной части…

В тот день тетя Мила была в особенно дурном настроении. Как говорится, все смешалось в доме Охотниковых – включая крахмал и муку, которые тетя в пароксизме достаточно несвойственной ей рассеянности попеременно сыпала в стиральную машину – вероятно, наивно полагая, что это неслыханно мелкогранулированный стиральный порошок.

А началось с того, что тетя уронила свежеприобретенное детективное чтиво, до коего она, как известно, большая охотница, в тазик с вареньем.