Призрак из айфона

Меньше месяца назад я умер и даже не сразу понял это. Верил ли я в жизнь после смерти? Трудно сказать. Тогда я просто не задумывался об этом. А потом на собственном опыте убедился, что душа существует и даже может становиться сильнее. Что добро и зло имеют вполне себе физическое воплощение и напрямую влияют на наш мир. Что связаться с родными можно даже «с того света». Я стал духом-защитником светлого рода, а точнее одной его представительницы. Красивой почти классической блондинки, которой нравится ходить по салонам красоты и которая даже поступила в университет по соответствующей специальности. А еще она очень похожа по характеру на мою младшую сестренку. Светослава Дажьева. Решительная девушка, которая не очень-то любит семейное ремесло и свое «предназначение» – быть медиумом и защищать людей от негатива.

Казалось бы, ну что может сделать обычный негатив? Оказалось – очень многое. Самым «показательным» для меня стало применение божественного символа разрушения одной маньячкой. Когда на твоих глазах тело человека буквально рассыпается от начертания определенного знака – это знаете ли шокирует и заставляет поверить во что угодно. Да и как я потом узнал, моя смерть тоже была не случайной, а спровоцированной этим самым символом.

Я все это к чему говорю? А к тому, что борьба с негативной энергией – та еще морока и я прекрасно понимаю Свету, которая не хочет с этим связываться. Но против деда она пойти не может. Да и как пойти против человека, что сам стал духом, достигшим такого развития, что выше только боги? Но и это все фигня, ведь главное, что борьба с негативом вмешивается и в обычную жизнь! И вот сейчас мы со Светой смотрим на одно такое «вмешательство» и пытаемся осознать, а не шутят ли над нами?

– Вы наверное шутите? – наконец смогла хоть что-то ответить на заявление полицейского Света.

– Нет, не шучу. Пройдемте со мной.

– Это куда это моя внучка вдруг должна «пройти»? – возник за нашими спинами дед.

– В отделение полиции, – нахмурился майор. – Все, кто будут этому препятствовать, будут рассматриваться, как пособники преступника.

– Ты, майор, ничего не попутал? – выдвинулся вперед дед, отодвинув Свету себе за спину. – Преступником человек является только после официального решения суда. А ты только бумажку на задержание предъявляешь. Или думаешь, никто здесь не знает, как она выглядит и чем отличается от бумаги на арест? Так что поумерь свой пыл! Чего тебе от моей внучки надо?

– Она подозревается в проведении теракта в торговом центре «Магнолия», – скрипнув зубами, ответил майор Сидченко.

– На основании чего? Кем? – продолжил наседать дед, подключив еще и свою ауру.

Я помню ее действие – лишь единожды он ее на мне применил, но противиться приказам тогда я физически не мог. Вот и полицейский оказался не готов и сам того не ожидая выложил все, что у него есть на Свету.

– В наш отдел пришел человек, представившийся свидетелем теракта. Он утверждает, что видел, как Светослава Дажьева использовала телефон неизвестной марки, похожий на айфон, – офицер расстегнул вдруг ворот форменной рубашки, словно он ему жал и попытался замолчать. Не получилось. С ужасом на лице он продолжил выкладывать всю информацию деду. – Сама подозреваемая для звонков в то же самое время пользовалась другим мобильным устройством. Терактом занимается отдел специальных операций. Его деятельность – тайна почти для всех остальных отделов. Мне только известно, что они тесно сотрудничают с вашей семьей. Поэтому утверждение свидетеля, что этот отдел покрывает вашу внучку, не звучит для нас чем-то невозможным, – тут майору стало совсем худо, и следующие слова оно выдавливал из себя по капле, сопротивляясь этому изо всех сил. – А потом мне еще и губернатор позвонил. Лично. И приказал ехать на задержание мне, а не отправлять кого-то ниже рангом, как положено. Вижу, что не напрасно, – последние слова Сидченко произнес с громким выдохом облегчения, освободившись от ауры деда.