Все жанры Все авторы
Я на этой земле - Уильям Сароян

Я на этой земле

Страниц

10

Год

2014

Я – молодой художник, проживающий в историческом городе. Солнце только что взошло, освещая мою уютную студию. Стоя у стола, взгляд моей художественной души притягивает стопка кремовых холстов – это избранный материал, доступный моему бюджету. Цена восемьдесят центов за десять благородных полотен – это моя опора. На каждом из них еще нет ни одного мазка, они целиком остаются чистотой и совершенством. А я – юный творец – только начинаю свое путешествие. Сегодня понедельник... 25 сентября 1933 года... как здорово, что у меня есть жизнь, я еще существую. (Я уже не молод. За многие годы я исследовал безличные улицы и промчался сквозь города, чтобы найти себя. И вот я нашел. Над моим рабочим столом, на стене этой маленькой, уютной студии висит портрет моего ушедшего отца. Я появился на этом мире, унаследовав его лицо и глаза, и создаю произведения на английском языке, такие, какими бы он излагал мысли на нашем родном языке. И мы – две грани одного и того же человека – один мертвец, другой живой.) Я настойчиво затягиваюсь сигаретой, ведь передо мной наиболее важный момент, а значит, важный для каждого. Я собираюсь выразить свой язык, мой художественный язык, на чистом холсте, и от этой мысли мой внутренний мир волнуется. Использовать слова – это большая ответственность. Я не желаю противоречить истине. Я не желаю приукрашивать. Это сама суть моего страха. Всегда я не действовал разумно, и теперь, когда я предался работе, более величественной, чем сама жизнь, я не хочу произнести ни единого ложного слова. Месяцами я повторял себе: "Ты должен быть скромен. Скромность – самое главное". Я твёрдо решил не потерять свою индивидуальность...

Читать бесплатно онлайн Я на этой земле - Уильям Сароян

Начало всегда дается трудно, ибо вовсе не пустячное дело выбрать из языка одно-единственное, яркое слово, которое пребудет в веках. И любое изречение взятого в отдельности человека есть всего лишь одно слово. Каждый стих, повесть, роман и эссе, как и любой сон, есть всего лишь слово из этого языка, еще не переведенного нами, той бескрайней невысказанной мудрости ночи, того словарного запаса, который не подчиняется ни грамматике, ни законам. Земля необъятна. И все, что ни есть на земле, огромно – и небоскреб, и травинка. Глаз способен увеличивать предметы, если это позволят разум и душа. Разум способен разрушить время, которое сродни смерти, а также – не забывайте – сродни жизни. Всего же грандиознее – наше «я», микроб человечества, из которого зарождается Бог и Вселенная, рай и ад, земля, лик человеческий, мое лицо и ваше. Наши глаза. От себя же скажу с благоговением – возрадуйтесь.

Я – молодой человек, живущий в старом городе. Сейчас утро. Я в маленькой комнате. Стою над кипой желтой писчей бумаги – это единственный сорт бумаги, который мне по карману – десять центов за сто семьдесят листов. На эту бумагу еще не нанесено ни единого слова, она девственна и совершенна. А я – юный сочинитель – только готовлюсь приступить к работе. Сегодня понедельник… 25 сентября 1933 года… какая благодать, что я живу, что я еще есть. (Я стар. За множество дней и ночей я исходил множество улиц и городов. И вот я нашел себя. Над моей головой, на стене этой маленькой, неприбранной комнаты фотография моего умершего отца. Я появился на этой земле с его лицом и глазами и пишу по-английски то, что он написал бы на нашем родном языке. И мы – один и тот же человек – один мертвый, другой живой.) Я отчаянно курю сигарету, ибо для меня наступил миг величайшей важности, а значит, и для каждого. Я собираюсь перенести язык, мой язык на лист чистой бумаги, и меня пробирает дрожь. Быть пользователем слов – такая большая ответственность. Я не хочу согрешить против истины. Я не хочу умствовать. Я очень этого опасаюсь. Никогда я не вел себя благоразумно, и теперь, когда я занялся трудом, более величественным, чем сама жизнь, мне не хочется обронить ни единого фальшивого слова. Месяцами я твержу себе: «Ты должен быть скромен. Скромность – превыше всего». Я твердо решил не потерять своего характера.

Я – рассказчик, и у меня есть одно-единственное повествование – о человеке на земле. Я хочу рассказать эту незатейливую историю по-своему, позабыв о правилах риторики и хитросплетениях композиции. Мне есть что сказать, и я не желаю говорить, как Бальзак. Я не художник. Я не очень верю в цивилизацию. Я не в восторге от прогресса. Когда строится большой мост, я не ликую, когда аэропланы пересекают Атлантику, я не думаю: «Что за восхитительная эпоха!» Меня не интересуют судьбы народов, мне наскучила история. Что подразумевают под историей те, кто ее пишут и верят в нее? Как случилось, что человек, это скромное и симпатичное существо, порабощено ради чудовищных документов? Как получилось, что одиночество человека нарушено, его божественность сведена к жуткому месиву убийств и разрушений? А еще я не верю в коммерцию. Все машины я считаю хламом – арифмометр, автомобиль, локомотив, аэроплан и, конечно, велосипед. Я не верю в транспорт, в перемещение тел. Я бы хотел знать, кому и куда вообще удавалось отправиться? Вы когда-либо покидали самого себя? Есть ли странствие более грандиозное и захватывающее, чем путешествие разума сквозь жизнь? Конец какого странствия так же красив, как смерть?

Вам может понравиться: