Ёрт бы побрал этого Гвидония

© Игорь Самойлов, 2019

© Интернациональный Союз писателей, 2019

Я неоднократно озвучивал мысль, что поле фантастики вытоптано до асфальтовой твердости и отыскать на нем нетронутую предшественниками тему невозможно уже лет тридцать. Правоту этого утверждения пока никому опровергнуть не удалось. Авторам остается выбирать наименее затертые клише – всем, без скидок на регалии и авторитет. Причем малоизвестным авторам приходится существенно труднее, потому что их ошибки и слабости никто не рискнет назвать своеобразием стиля или разрывом шаблонов.

Тем не менее и в сегодняшних реалиях писать фантастику – дело небезнадежное. Включая и такое, казалось бы, гиперформализованное направление, как фэнтези.

Узнав, что мне придется писать предисловие к фэнтези-роману, я глубоко вздохнул и морально приготовился к мечам, колдовству, эльфам и Кольцам Всевластья (Копьям Судьбы, Хрустальным Шарам Силы и прочим Артефактам Абсолютного Превосходства).

Начав чтение, я быстро вспомнил, что фэнтези многолико, а также начал подозревать, что готовился я напрасно. Нет, колдовство, эльфы и артефакты присутствуют в товарных количествах, закон жанра все-таки. А вот мечей подозрительно мало. Да и вообще – в плане предтеч романа Саймойлова следует рассматривать вовсе не классические тексты Толкина, Муркока или Говарда, а тот странный пласт нуарно-фантасмагорического фэнтези, которое лучше всего олицетворяет серия о детективе Гаррете Глена Кука. Разумеется, Кук не единственный автор, которого я вспомнил, пытаясь классифицировать роман Самойлова. Тут поле для сравнения достаточно широко, поскольку моментально приходят на ум и «Дочь железного дракона» Майкла Суэнвика, и «Дело о свалке токсичных заклинаний» Гарри Тартлдава, и даже таких зубров жанра, как Терри Пратчетт или Роберт Асприн, в нужном контексте вспомнить вполне уместно.

В общем, роман Самойлова смело можно записывать в неклассическое фэнтези, что само по себе уже говорит о нежелании автора ходить наиболее удобными (читай – самыми натоптанными) тропами. Однако наряду с эльфами-гоблинами в тексте мелькают прекрасно знакомые русскому читателю Баба Яга, Кащей Бессмертный, Соловей-разбойник. Да и болтливый конь сразу воскрешает в памяти популярные мультики. Наверное, следовало бы рассматривать этот факт как легкий реверанс в сторону славянского фэнтези, если бы подобного посконного антуража в тексте встречалось больше и если бы герои русского фольклора впрямую не работали на сюжет.

Кстати, о сюжете. Естественно, он вращается вокруг внезапно всплывшего Могучего Артефакта (фэнтези же!), и даже не единственного. Там и древний манускрипт по соседству обнаруживается, и драконьи яйца начинают маячить на горизонте, и волшебники-волшебницы разных калибров, и загадочная королева, и высшие Сидхе. И, разумеется, простодушные остолопы из малого типового набора Алексея Свиридова. Однако основательность, с которой готовятся проворачивать свое дельце главные герои, напоминает уже не легковесные интриги героического фэнтези, а скорее многослойные и многоуровневые политические операции шпионских романов, причем не из разряда pulp fiction, а с вполне добротным масштабом и уровнем достоверности. И лишь нарочитое оперирование несерьезным молодежным сленгом да плюс еще общая фантасмагоричность происходящего мешают сравнивать коварные замыслы Гвидония с героическими действиями Макса Отто фон Штирлица в сорок пятом году. Я не особенно уверен, что молодежный сленг – это плюс. Но ёрт его разберет, нынешнего читателя. Сказать наверняка, что именно ему придется по нраву, сегодня не в состоянии уже и матерые маркетологи, сжевавшие за последние тридцать лет не одну тонну типографской бумаги. Зато могу сообщить, над чем не без удовольствия похихикал я: над разбросанными по всему тексту мемами, цитатами из любимых фильмов, да и вообще забавными ситуациями, понятными, пожалуй, лишь русскому читателю, да и то не всякому. К примеру, меня, как уроженца Северного Причерноморья, весьма рассмешил тот факт, что пришельца из иного мира по имени Солипатрос на Старой Земле без затей обозвали пендосом. Любой одессит хмыкнул бы! Правда, классифицируй его Самойлов как сатира, а не как фавна – вышло бы еще смешнее, тем более что и имя больше похоже на греческое.