Все жанры Все авторы
Сочинения Я. П. Полонского - Михаил Салтыков-Щедрин

Сочинения Я. П. Полонского

Жанр: Критика

Страниц

10

Год

—

Анализируя стихотворения Я. П. Полонского, представленные в двух томах его собрания сочинений, Салтыков высказал свое мнение о неудовлетворительном интересе публики и критики к творчеству Полонского в конце 60-х годов. Это было особенно неприятно для самого поэта, и он выразил свое разочарование в письмах к Тургеневу. Причины такого отношения к Полонскому, по мнению Салтыкова, заключались в неопределенности творческой индивидуальности, отсутствии четкого стиля и направления в его поэзии. Салтыков применяет свой излюбленный метод иронического анализа и выбирает наиболее характерное стихотворение Полонского для подробного рассмотрения.

Стоит отметить, что Полонский был талантливым поэтом своего времени, однако его работы не получили достаточной оценки со стороны публики и критиков. Сложившаяся ситуация вызывала разочарование у самого поэта, который старался передать свои эмоции через стихотворения. Основные факторы, которые привели к такому недостатку внимания, включали неопределенность его творческой личности, отсутствие единого стиля и отчетливой тенденции, а также использование различных элементов из разных источников.

Салтыков, умело применяя свой критический подход, выбирает наиболее репрезентативное стихотворение Полонского для анализа. Таким образом, он показывает недостатки и противоречия в работе поэта, поднимая вопрос о необходимости ясности и направленности в поэзии для привлечения публики и признания в кругах критиков. Этот анализ помогает лучше понять причины охлаждения к поэзии Полонского и указывает на необходимость для поэтов быть четкими в своем творческом выражении.

Читать бесплатно онлайн Сочинения Я. П. Полонского - Михаил Салтыков-Щедрин

Значение второстепенных деятелей на поприще науки и литературы немаловажно. Они полезны не только в качестве вульгаризаторов чужих идей,{1} но иногда даже в качестве вполне самостоятельных исследователей истины. Мысль заключает в себе источник такого богатства выводов и применений, около которого могут найти для себя пищу не только так называемые инициаторы, но и просто люди с чутким и восприимчивым умом. Очень часто от внимания инициаторов ускользают подробности весьма существенные, которые получают надлежащее развитие лишь благодаря их последователям. Эти последние дают новые подкрепления возникающим жизненным вопросам, проливают на них новый свет и отчасти даже видоизменяют их. В этом случае относительное достоинство второстепенных деятелей определяется, во-первых, широким и ясным пониманием внутренней сущности (а не буквы только) того или другого учения и, во-вторых, способностью развивать его и обогащать новыми выводами и применениями.

Если мы ограничим нашу речь о второстепенных писателях одною беллетристикой, то увидим, что и в этой сфере сказанное выше может быть приложимо с полным основанием. В литературе, даже не весьма богатой, всегда существует довольное количество различных школ, в состав которых входят люди талантов весьма неравных. Каждая школа имеет и своего мастера, и своих подмастерьев и чернорабочих, но критика, конечно, была бы неправа, если б одних мастеров признавала подлежащими ее суду, а писателей, идущих по их стопам, оставляла в забвении. Во-первых, это было бы несправедливо, потому что второстепенность отнюдь еще не равняется отсутствию таланта, а означает только недостаток почина, а во-вторых, пренебрежение к подражателям может сделать ущерб самому критическому исследованию в том отношении, что оставит без разъяснения те характерные стороны школы, для изучения которых подражатели почти всегда представляют материал гораздо более разнообразный и яркий, нежели сами образцы.

Что г. Полонский писатель второстепенный и несамостоятельный, с этим согласится всякий, кто прочтет на выдержку хоть несколько строк из изданных им ныне двух томов сочинений; но ежели бы мы захотели определить, к какой он принадлежит школе, какому образцу следует и каким миросозерцанием вдохновляется, то встретили бы большое затруднение. По-видимому, он эклектик, то есть берет дань со всех литературных школ, не увлекаясь их действительно характеристическими сторонами, а ограничиваясь сферами средними, в которых всякое направление утрачивает свои резкие особенности. Такого рода прием, быть может, весьма благоразумен в том отношении, что не дает повода обвинять прибегающего к нему писателя в слишком наглых заимствованиях или в явном опошлении образцов, но он опасен в том смысле, что может породить значительную долю вялости и бесцветности.

В литературном произведении нет недостатка более нестерпимого, как вялость и безличность. Преувеличение, напыщенность, шаржи приводят читателя в негодование, но иногда могут даже подкупить его; вялость всегда оставляет его равнодушным. Подражатель наименее самостоятельный найдет больше участия в публике, нежели бледный эклектик, производящий свое литературное взяточничество втихомолку со всех злаков, произрастающих на литературной ниве. Встречаясь с первым, публика знает, что она услышит напоминание того, что ей почему-либо дорого или почему-либо ненавистно; ей кажется, например, что г. Авдеев совсем не г. Авдеев, а просто псевдоним Тургенева,

Вам может понравиться: