– То-о-оль, ну Толь! Ну послушай! – Полушкина дергала Каретникова за рукав: – Ну что ты как каменный? Случилось что-нибудь?
– Ничего не случилось, Машунь, ничего не случилось… – Толя перевел взгляд на одногруппницу, но мысли его были далеко. Тряхнул головой, пытаясь отключиться от невеселых размышлений, улыбнулся: – Давай говори, что у тебя там?
– Смотри, когда набираю текст, то буквы появляются на экране с запаздыванием: я уже полстраницы напишу, а ноут еще «думает», и только через некоторое время порциями начинают появляться символы. И документы грузятся долго. Отчего такое может быть? То-о-ль! Ты меня слушаешь или нет?
– Слушаю, Маш, слушаю. Ты комп давно чистила?
– В смысле?
– Понятно. Приноси в универ в понедельник. Нет, лучше во вторник давай, у меня в понедельник и так будет полная сумка.
– Спасибо! Та-да-а-да-да, – довольная Полушкина затянула одной ей известную мелодию. – Толечка, давай тебе пирожков принесу. Хочешь?
– А давай.
– Тебе каких?
– С мясом, конечно! Хотя и с капустой тоже, и с грибами. С грибами – один!
Полушкина отправилась к столу. Стол был накрыт без изысков, но недостатка в еде не было, все было вкусно и по-домашнему. Одногруппники именинницы – Кати Назаровой – в количестве семнадцати человек рассредоточились по всей квартире, но основная масса расположилась в гостиной поближе к столу и музыке. Децибелы зашкаливали:
«Money, money, money
Must be funny
In the rich man's world
Money, money, money
Always sunny
In the rich man's world
Вечеринка была устроена «в стиле 70-х»: это отражалось не только в подборе музыки, но и в нарядах и прическах гостей, и в оформлении комнаты. Всюду были развешаны фотографии тех лет: некоторые – на стенах, другие – свисали на ниточках с люстры. Как всегда на сборищах четыреста третьей, было шумно и весело.
Маша вернулась к окну с полной тарелкой пирожков – Толя Каретников по-прежнему стоял здесь, бесцельно глядя на улицу и выбиваясь из общего праздничного настроения.
– Держи! Давай еще чаю тебе налью.
Каретников поправил очки и перевел взгляд на девушку, не переставая думать о чем-то своем.
– Нет, не надо. Что выпить я, пожалуй, сам найду.
– Ну как хочешь. Толь, а Владу какие пироги больше нравятся? С какой начинкой?
– Отстань, Полушкина.
– Ну правда, он не говорил тебе?
– Это наша любимая тема, ни о чем другом не говорим, – сердиться на Полушкину было бесполезно, – Маша, кто же это лучше тебя знает?.. И вообще, Владу не пироги нравятся, а Пирогов…
По счастью Полушкина уже потеряла к нему интерес и направилась к группе девушек, толпившихся у журнального столика. На экране ноутбука, куда и были устремлены их взоры, зажигала молодежь семидесятых. Девушкам хватило пары минут, чтобы уловить основные движения, и они, поочередно пробуя воспроизвести танцевальные па из прошлого, достаточно быстро и легко присоединились к экранной тусовке. Это было весело. Их шейк[2] смотрелся ничуть не хуже.
Толя оглянулся посмотреть, где Влад. Увидев его у двери, разговаривающим с Постниковым, направился к ним:
– Влад, мне надо тебе кое-что сказать. Выйдем в коридор?
В этот момент музыка сменилась на медленную и разгоряченная от быстрого танца Лиза, подлетев, обхватила Влада двумя руками:
