Притворись моей кицунэ

1. Глава 1

Деревенька оказалась слишком маленькой, не было ни рынка, ни общего склада, где Лина могла бы найти себе пропитание. Девушка скрылась в лесу под голодное урчание собственного живота. Накануне днем, она чуть не отравилась побегами бамбука, хотя была уверена в его съедобности, ведь, несколько раз она сама ела его в вареном виде, когда их маленький отряд останавливался на привал. После этого происшествия, чужая и неизвестная растительность не вызывала у нее доверия. Но есть хотелось. Очень. Лина подняла выше плетеную шляпу, под которой скрывала свою необычную для этих мест внешность, и глубоко вздохнула. Углубляться в лес, подальше от людей, ей не хотелось, но идти по дороге было слишком опасно.

Ровные бамбуковые стволы, восхищавшие ее в начале путешествия, теперь вызывали лишь рябь в глазах и раздражение. Пробираться сквозь эти заросли было тяжело, а отсутствие подлеска, из-за постоянной тени, лишало возможности найти пищу. Зато огромным черным многоножкам в опавшей шуршащей листве очень нравилось, они то и дело выскакивали из-под ног Лины, вызывая у нее толпы мурашек. Тон Чжу говорил, что Страна Дракона Извергающего Солнце прекрасна, что весной она укутана в розовом шелке цветущей сакуры, что в лесах растут сливы, вишни и сладкие бананы, что на их террасовых полях покачиваются тяжелые зрелые колосья риса, а в бамбуковых рощах, всегда играет успокаивающая музыка, словно ветер перебирает струны кото. Возможно, теперь юноша и находиться в том месте, о котором он рассказывал, но Лина, похоже, пошла по другой дороге. Девушка поежилась от тяжелого воспоминания, всплывшего перед ее глазами: как юного Тон Чжу насквозь проткнула катана самурая. Его взгляд, полный ужаса и удивления, был устремлен прямо на нее. Тогда, настоящий животный страх заполнил ее душу, и она побежала, не разбирая дороги, прочь от всполохов все пожирающего огня и криков людей. Глаза защипало от навернувшихся слез, а перестук бамбуковых стеблей, колыхавшихся от ветра, нисколько ее не успокаивал. Ей было так жаль, и себя, вынужденную теперь ото всех прятаться, скитаясь по чужой для нее стране, и тех людей, что погибли в ту страшную ночь. Вот только, слезами сыт не будешь и репу не польешь — так любила поговаривать мама, если кто-то из ее дочерей начинал плакать. Взяв себя в руки, Лина с упорством двинулась дальше.

Внезапно, сильный удар и боль пронзила ее плечо. Вскрикнув, девушка упала лицом вперед, прямо в эти сухие, безжизненные узкие листья.

— Господин, подождите, это может быть опасно! — где-то неподалеку раздался мужской голос.

— Ты сомневаешься в моем искусстве владения мечом?

— Разумеется нет, мой господин, но я должен вас защищать.

— Но не от зверья же на охоте! Посмотрим… Как? Женщина?

Кто-то слегка развернул Лину к себе, с ее головы слетела плетеная шляпа, а затуманенные болью глаза встретились с изумленным взглядом молодого мужчины.

— Я поймал кицунэ! Быстрее, несите веревки! — рука мужчины непроизвольно сдавила раненое плечо и, вскрикнув, Лина провалилась в спасительную темноту.

— Мой господин, отойдите, демоница может быть опасна. — рядом бесшумно возник воин.

— Она без сознания, дай веревку.

— Эта обманщица может притворяться, мой господин. Думаете, она случайно забралась в лес, где вы часто охотитесь? — склонился над раненной еще один мужчина.