Тетради 2019 года

Жанр: Стихи и поэзия

Автор

Страниц

Год

—

В новой книге, которая была выпущена в 2019 году, вы найдете все стихотворения Александра Петрушкина, являющиеся частью фирменного поэтического проекта «Тетради». Этот проект собрал в себе все ранее изданные книги автора, в которых содержатся его стихотворения, записанные в период с 2000 по 2018 годы. Однако, стоит отметить, что данная книга отличается от предыдущих своей авангардной эстетикой и является настоящим творческим экспериментом. Некоторые стихи в этой книге могут содержать нецензурную брань, что придает им особую эмоциональность и острые контрасты. Это книга для тех, кто готов погрузиться в мир поэзии, переполненный новаторством и необычными образами. Она точно добавит ярких красок в вашу литературную коллекцию.

Читать бесплатно онлайн Тетради 2019 года - Александр Петрушкин

ISBN 978-5-0050-4481-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Всё полость или свет…»

Всё полость или свет

от мрака отражённый,

который прячет вещь

внутри своих потёмок,

где крутит погремушку

ладошкой обожженной —

и смотрит в щёль её

утраченный ребёнок.

Перебирает ночь —

агу тебе, пернатый,

висим меж голосов

и часовых поддатых.

Натянешь тишину —

молчание пробудишь

и воздух разомнёшь,

которым вскоре будешь.

Лети, лети, снежок —

неси меж позвонками

своими мой ожог

собаками, звонками.

(12/01/2019)

Снегопад

Не тяжелей метель дороги лошадиной,

но проще, чем врастать в морозы над собой —

растёт из веток снег большой и неделимый,

качая воробьиной, горячей головой.

Так утерявший свет руками по тьме водит

и судорогой сводит в дорогу стыдобу

и крошит свет на свет, упавший на пороге:

не надрезай его – я всё тебе верну.

(13/01/2019)

«Квадраты воздуха округлы, виноваты…»

Квадраты воздуха округлы, виноваты.

Всё глохнет, слепнет – вынь бельмо моё,

как электрические смерти киловатты

из механических заснеженных птенцов.

Будь пианистом-слесарем, слоном,

сугробом, свёрнутым в ключи или – в ключице

застрявшим – клювом ворона. Лети, лети по стуже

но – не слишком быстро.

Слепи снежок, как новый алфавит,

стучись из темноты прозрачной банки

и путай на самом себе следы,

чтоб в них блуждал безалкогольный ангел.

Во всём ты виноват, во всём, смотри,

как ты течёшь и протекаешь

– стоит?

но ты стоишь, всё это говоришь

и выжигаешь куб, квадрат и нолик.

(29/01/2019)

«Молчания белый плод …»

Молчания белый плод —

плеск изнутри весла

чья опухает плоть,

поскольку душа пришла —

на темноте скрипит,

не проявляясь, свет

или – так Бог троит

и приминает смерть.

(25/02—4/03/2019)

«Глаз голубиный тяжёл, словно он в Арарат…»

Глаз голубиный тяжёл, словно он в Арарат

скомканным был и в ладонях горел, как ковчег:

более нет здесь возврата – как потоп наступает земля

новая эта – к которой подплывший прощён.

Если есть имя тебе – вовсе времени нет:

падает глаз голубиный и скручен в тоннель,

в мир тот, который не был – потому и Аид

в глаз голубиный разрезан, как хлеб и рассвет.

Тьма шелестит, как ковчег – говорит, говорит

беглый отец, тяжелея от света которым омыт.

(4/03/2019)

«Если бы ты снимала кино, как одежду – зима проступала…»

Если бы ты снимала кино, как одежду – зима проступала

то на коже твоей, то на воздухе том, из которого в тень ты упала

с кольцами плёнки гремящей змеиной развёрнутой кожи,

слайдами из чешуи, в чей чулок, как в пластинку, был временем сложен

берег морозный – игла ледяная над ниткой

птицы распущенной в пар и полёт, где улиткой

ангел стоит – сам себе белый лес или камень,

тело своё раздвигая, за снегопадом из камер.

(5/03/2019)

«В начале я – отцу…»

В начале я – отцу,

затем – отец,

что растворился

средь своих колец,

бегуших по

отсутствующего глади

при каждом в камень

падающем взгляде.

Так бабочка

касается лица,

в котором нет

[и не было] отца,

но лишь – круги

от всех её рождений

и скважина,

и ключ от беглеца.

(6/03/2019)

«Текст, переписанный космосом, будет пустыней…»

Текст, переписанный космосом, будет пустыней

синей, стоящей внутри у осины на Плесо,

будет касаться тебя, как ожог от осиной

талии, вдавленной светом в подбрюшие кресла.

Тяжесть вернее, чем старость свою, ощущая

там, где синица себя собирает из даров и провалов —

текст, словно мёд замирает у края (но здесь опечатка – у рая),

Продолжить чтение

Вам может понравиться: