Свои-чужие

Автор

Страниц

180

Год

2019

В воскресный вечер, переполненный таинственным обещанием, помощник прокурора Альберт Казинс решил пренебречь обыденностью и отправиться в неизведанные просторы потерянных возможностей. Он оставил дома свою любящую жену и детей, взял с собой бутылку джина и направился к провинциальному дому Фрэнсиса Китинга - коллеги, с которым до этого мало общался. Ни один звонок или приглашение не пришли к Альберту, но это только добавило огонька приключению. Он не мог предвидеть, что этот вечер станет водопадом событий, изменяющих все вокруг.

Прибыв в доме, переполненном атмосферой тайны и возможностей, Альберт не преминул оценить свою современность и целостность в порыве танцев под звуки живой музыки. Он был уверен, что ни одно из происходящих событий не прощелкает, не сама собой. Однако, то, что случилось, было выше его понимания. Целуя Беверли, жену хозяина, он никак не мог предугадать, что этот непреднамеренный поцелуй станет причиной разрушения двух браков и навечно перевернет жизнь шестерых взрослых и двенадцати детей.

Вслед за этим ужасным вечером, разворачиваются события, которые Энн Пэтчетт, великий мастер психологической прозы, описывает в одном из своих самых интригующих романов. Она показывает, как жизни главных героев, переплетаясь, развиваются на протяжении пятидесяти лет, оставляя следы боли, раскаяния и окончательного выхода на новый уровень сознания. Это история о том, как незначительное случайное событие может изменить все, что кажется крепким и неизменным.

Читать бесплатно онлайн Свои-чужие - Энн Пэтчетт

Ann Patchett COMMONWEALTH

* * *

Посвящается Майку Глэсскоку

1

Крестины приняли странный оборот, когда на торжество с бутылкой джина явился Альберт Казинс. Фикс улыбался, отворяя ему дверь, и потом еще улыбался, не сразу сообразив, что на бетонных ступенях крыльца стоит Альберт Казинс из окружной прокуратуры. За последние полчаса Фикс открывал дверь раз двадцать – соседям, друзьям, прихожанам своей церкви, членам общины, сестре Беверли и всем своим братьям, родителям, личному – и едва ли не полному – составу своего полицейского участка, но удивился только явлению Казинса. Фикс еще две недели назад спросил жену: чего, собственно говоря, ради надо звать на крестины всех, кого они знают в этом мире, а жена ответила – хочешь, просмотри список гостей и скажи, кого вычеркнуть. Список он смотреть не стал, но случись жена сейчас рядом – так бы прямо и сказал: «Вот его вычеркни». И ведь не то чтобы Фикс недолюбливал Казинса, он и знал-то о нем, лишь что это вот – Казинс, но не звать же на праздник человека, с которым едва знаком. Фикс даже подумал, что тот пришел поговорить по делу – по какому-нибудь уголовному делу, – потому что никак иначе не мог объяснить его приход. Гости роились в палисаднике, и Фиксу оставалось только гадать, припоздали они, собрались ли уже уходить или просто вырвались на простор из комнат, набитых плотнее, чем позволил бы любой пожарный инспектор. Зато он не сомневался, что Казинс со своей бутылкой в пакете пришел незваным.

– Добрый вечер, Фикс, – протянул руку долговязый заместитель окружного прокурора в костюме и при галстуке.

– Здравствуйте, Эл, – сказал Фикс, неуверенный, вправду ли это его уменьшительное имя. – Рад, что выбрались все-таки. – Дважды энергично тиснул руку гостя и высвободил свою.

– Под занавес, – сказал Казинс, оглядывая толпу гостей и как бы сомневаясь, что ему тут найдется место. Вечеринка явно перевалила за середину – маленьких треугольных сэндвичей уже почти не осталось, а печенья – меньше половины. И скатерть под чашей с пуншем стала розовой и влажной.

Фикс отступил в сторону, пропуская гостя:

– Лучше поздно, чем никогда.

– Ну, разве я мог пропустить такое событие? – Меж тем он именно пропустил. Ибо на крещении его не было.

Из окружной прокуратуры Фикс вообще пригласил одного Дика Спенсера. Тот и сам раньше был полицейским, по вечерам учился на юридическом, взволок себя по карьерной лестнице и при этом всегда умел правильно себя поставить. И раньше, когда он сидел за рулем черно-белого патрульного автомобиля, и теперь, когда стоял перед судьей, – сразу становилось ясно, откуда он. Казинс, конечно, тоже был слуга закона – прокурорские и полицейские одно дело делают – и вполне дружелюбен, если ему что-нибудь было нужно, однако не до такой степени, чтобы пригласить копа выпить, а если уж приглашал, то лишь с целью выведать что-то за кружкой. Прокурорские – они из тех, что стреляют у тебя сигареты, говоря, что, мол, бросают курить. А вот полицейские, уже переполнившие гостиную и столовую и выплеснувшиеся на лужайку под натянутые бельевые веревки и два апельсиновых дерева, бросать не собирались. Они пили холодный чай пополам с лимонадом и дымили как грузчики.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: