Легенды Приозёрного леса

Пролог

Далеко на востоке, где зелёное море лесов сменяется зеркальными блюдцами озёр и извилистыми лентами рек, за забытой и затерянной в бесконечном пространстве Мангазеей сохранилась земля, на которую ещё не ступала нога человека. Космический спутник сколько ни шарил по этим краям своим объективом, не нашёл там ничего примечательного. Да и что он мог увидеть? Для него Приозёрный лес – это просто лес. А Великое озеро – всего лишь одно из сотен озёр, простирающихся до самого Северного Ледовитого океана.

Не были интересны ему и местные обитатели. Вот, к примеру, мелк. Что в нём такого любопытного? Один только раз оптический глаз спутника заметил в разрывах крон деревьев странного зверька, определил его как обычного зайца и сразу перевёлся на что-то более стоящее. Между прочим, если б мелка кто-то обозвал зайцем, он бы непременно обиделся. Мелк – отнюдь не бессловесный заяц! Они умеют писать, читать, говорить. У них длинные гибкие пальцы на передних лапах, а ходят мелки преимущественно на двух задних. Их светло-коричневая шёрстка блестит на солнце и переливается перламутром. И ещё у мелков есть необычное свойство: когда они улыбаются, их глаза меняют цвет и становятся голубыми, а когда грустят – серыми. Если же мелков напугать, от страха их глаза темнеют почти до черноты. От далёкого звериного прошлого у них остались длинные уши и пушистый хвост, который, кстати, нисколько не мешает им вести хозяйство, строить дома и мастерить мебель.

Надо сказать, что мелки – не единственные представители маленького звериного народца. В этих краях также обитают гоки, вали, норки и другие симпатичные существа, похожие друг на друга и разные одновременно. Все они незаметно для людей живут в своём тайном мирке, о котором вы никогда бы не узнали, если б не эта книга…

Глава 1. Приозёрный лес

В то утро разнеженное солнце не спешило покинуть свою колыбель в горах. Нехотя оно вынырнуло из тёплого пушистого облака. Его лучи пробились сквозь высокие кроны деревьев, раскрасив яркими оттенками зелёного цвета тенистую лощину и заросшую густой травой крышу небольшого уютного домика. Папаша Мелк говорил, что со дня постройки дома минуло столько лет, сколько шерстинок наберётся в кисточке его хвоста. Мелки уже давно не покрывают крыши дёрном. Гораздо проще сходить к озеру и нарвать камыша, чем неделями таскать клочки грязной травы со всей округи. Но папаша Мелк был верен традициям и выложил крышу аккуратными зелёными лоскутками. Он строил дом основательно и не торопясь, полировал и подгонял брёвна, выкладывал каменной плиткой пол террасы, вырезал из красного дерева наличники. Покрытая дёрном крыша с каждым годом становилась всё более похожей на лужайку. Весной на ней расцветали голубыми крапинками медуницы. Летом кровлю покрывали россыпи земляники.

Давным-давно, на заре своей зрелой жизни, не сказав ни слова родителям, папаша Мелк вышел из дома, собрал в тачку все свои вещи и стал толкать её по тропинке в гору. Он уже давно присмотрел уютную полянку, зелёным блинчиком выступающую на крутом залесённом склоне. Для местного народца место находилось далековато от берега озера, но именно отсюда открывался вид на весь Приозёрный лес. Первое, что смастерил папаша Мелк на этой полянке, был стол. Почему-то он решил, что новую жизнь надо начинать именно с него. В дальнейшем его не покидало ощущение, что всё остальное строительство было затеяно только для того, чтобы окружить стол стенами, предметами интерьера и возвести над ним крышу. В один прекрасный день папаша Мелк осознал, что размер стола совершенно не соответствует его холостяцкому образу жизни. Спустя пару месяцев напротив приземистого хозяйского стула появился ещё один – резной, с изысканными узорами. Для двух стульев стол тоже оказался слишком большим, и следом за стулом мамаши Мелк один за другим вокруг стола выстроились четыре детских.