Все жанры Все авторы
Ромашка - Юлия Остапенко

Ромашка

Страниц

10

Год

—

Анна, молодая и загадочная девушка, обычно излагала свои мысли с минимумом слов. Это было удивительно, потому что она как будто могла перевернуть весь мир своим вниманием. Слова, которые она выбирала, были небольшие и простые: "любит", "не любит" и "ромашка". Они имели особое значение для Анны, поскольку отражали ее настроение и чувства.

Между прочим, ромашки были ее самой любимой цветочной темой. Анна испытывала искреннюю привязанность к этим нежным и красивым цветам. Каждый раз, когда она видела ромашку, она ощущала счастье и умиротворение. Она могла наслаждаться их ароматом и прекрасной цветовой гаммой целыми днями.

Однако, было еще одно слово, которое Анна использовала как путеводную звезду, как обращение к Роману, молодому человеку, который был особенным в ее жизни. Она обращалась к нему прямо, говоря "ромашка", и этим словом она выражала свою внутреннюю привязанность и любовь.

Роман, с другой стороны, глубоко чувствовал, что Анна знает гораздо больше, чем она показывает. Она обладала непостижимой мудростью и умением видеть вещи, которые многие не замечают. Вместе с тем, она была обаятельной и загадочной, оставляя за собой лишь намек на свои истинные способности.

Таким образом, история Анны и Романа была непостижимой загадкой, полной любви и тайны. В их отношениях присутствовали искренние чувства, скрытые под забавными и маленькими словами. Любив ромашки и обращаясь к Роману, Анна нашла свое истинное счастье, оставив за собой вечную загадку, которая будет дразнить умы многих...

Читать бесплатно онлайн Ромашка - Юлия Остапенко

Есть такой конкурс – «Рваная грелка». Если вы завсегдатай глобальной сети, то почти наверняка слышали о нём, а если нет, то могли читать сборники «Псы любви» и «Гуманный выстрел в голову», составленные из лучших «грелочных» рассказов. Правила просты и беспощадны: за трое суток написать рассказ на заданную тему. Дважды в год сотни сочинителей, среди которых как юные графоманы, так и матёрые писатели, ввязываются в эту чудовищную авантюру только ради того, чтобы в очередной раз проверить, а на что же они способны. Ведь хочется не просто написать, а чтоб потом стыдно не было. Это, знаете ли, вызов. И это, знаете ли, затягивает. И каждый раз удивляет.

Я вот, например, ужасно удивилась осенью 2004-го года, когда написала для «Грелки-8» аж целых три рассказа. Первый из них («Полтюбика жидкой удачи») удивил меня тем, что пробудил давнюю, нежную, но, казалось, почти забытую любовь к «Звёздной пехоте» Р. Хайнлайна, в которой я этим рассказом и признаюсь. Второй («Мраколюд») поразил тем, что я написала постебушку (совершенно чуждый мне жанр!), да ещё и на тему сделки с дьяволом, при том, что тему-то эту я терпеть не могу! Ну а третий, «Ромашка», нешуточно озадачил тем, что «порвал» «Грелку», то есть занял на конкурсе первое место.

Нет, всё-таки «Грелка» – это ужасно интересно…

Анька говорила только несколько слов: «любит», «не любит» и «ромашка». Ромашки она действительно очень любила, но последнее слово заодно служило обращением к Ромке. Он был единственным, к кому она прямо обращалась. Сам Ромка подозревал, что Анька знает гораздо больше, да и вообще соображает получше многих. Просто она была очень неразговорчивой. Тётя Лена говорила, что это по-научному называется «аутизм», и Анька всегда такая была. «Почему же они её не выключили, – думал иногда Ромка. – Зачем она-то им нужна. Какой им с неё прок…»

Но вслух он этого, конечно, не говорил. Анька вообще-то была хорошая – не болтала глупости и ничего от него не хотела. Не то что остальные девчонки во дворе – те вечно жизни ему не давали всякий раз перед очередным выходом, набивались в дом, визжали и всё чего-то клянчили: то колготки, то шоколадку, то ещё что-нибудь. А Анька сидела в своём уголке и беззвучно шевелила губами. Девчонкам Ромка привозил, что просили, но только чтобы не расстраивать тётю Лену – она и так считала, что он огрубел и очерствел на этой работе, и очень переживала, а ему не хотелось её огорчать. Всё-таки она ему с трёх лет была вместо матери. Мать Ромки умерла так же, как и его отец, и как ещё два с половиной миллиарда человек, просто и быстро, в одно мгновение, кто где – одни в своей постели, если на их полушарии была ночь, другие падали посреди запруженных улиц, на глазах тех, кто почему-то уцелел. Никто так до сих пор и не знал, что именно произошло – эти два с половиной миллиарда не умерли даже, они просто перестали жить. Словно их выключили.

Было известно только, что это сделали Другие, и больше ничего.

В день, когда у Ромки умерла собака, он был на выходе, и даже не смог сам её похоронить. Тётя Лена сказала, что дала Чаку старые консервы – они были просрочены и пахли неважно, так что есть их она побоялась, а выбросить пожалела. Пёс понюхал и вроде ничего, поел с аппетитом, а через час у него пена изо рта пошла, и к вечеру он издох. Тётя Лена закопала его на заднем дворе. Она плакала, рассказывая Ромке об этом, а он не утешал её, только с силой стискивал зубы. Чак был псиной старой, но преданной. Кроме тёти Лены с Анькой, у Ромки только и было дорогих существ, что Чак. Ну, ещё Женька, но Женька не считается.

Вам может понравиться: