– Ме-еее.
Я застонал. Проклятая коза! Будет голосить, пока я ей хлеба с солью не вынесу.
– Кирюша, Кирюша, буди хозяина. Буди.
Этого еще не хватало! Соседка баба Шура тоже тут как тут. Да что случилось-то?
– Ме-еее.
– Кирюша, молодец! И вам баба Шура не хворать. Дальше мы уж сами.
Тут уж я проснулся окончательно! Бас закадычного друга Кирилла в армии использовали когда с горном, играющим побудку, беда приключилась.
– Филарет, открывай. Дело есть! Я не один.
– И я с ним!
Тенорок третьего друга-одноклассника Василия заставил меня кубарем скатиться с кровати и открыть дверь. Раз Василий прибыл – быть интересному делу, которого мне так не хватало!
– Наконец-то, – пробасил Кирилл, заполняя собой всё пространство комнаты.
– Знакомься …
– С Васькой? Ты чё, шутишь? – отупело спросил я.
– Да не со мной!
Василий уже протиснулся вслед за Кириллом, демонстрируя свою ламберсексуальность1 «а-ля Авраам Линкольн».
Мы сдружились еще в школе на почве острого ума и интереса к изобретательству. «Три грека» – так нас называли в школе из-за наших греческих имен и советовали держаться от нас подальше, потому как в морду не дадим, но отыграемся так, что мало не покажется.
В качестве примера приводили историю с качком-девятиклассником, который попытался нас рэкетировать, но закончил тем, что не мог сесть на сиденье своей парты. При любой попытке сесть на это место раздавался туалетный звук и скрипучий голос называл этот процесс своим именем. Интересно было то, что это происходило только с качком. Так что, через неделю только ленивый не дразнил здоровенного амбала тем самым известным словом.
– Знакомься.
Василий подтолкнул вперед паренька на вид лет пятнадцати. Паренёк как-то очень уверенно и быстро осмотрел мою комнату и произнес, протягивая руку: «Меня зовут Рад».
Его уверенность мне не очень понравилась. Поэтому руку я проигнорировал и произнес: «В смысле Радий?».
– Нет, – ничуть не смутившись ответил паренек. – Мое полное имя звучит по-другому. Я вам не понравился, дядя Филарет?
– Фил, не заводись. Рад – самый перспективный сотрудник моего отдела. Его отец развил в нем научное и конструктивное мышление с детства.
На этих словах Василий многозначительно поднял вверх указательный палец.
– Ну, если все так хорошо, то зачем же вы ко мне пожаловали?
Кирилл усмехнулся.
– А зная твой главный талант! Интуиция нужна. Все логические, логарифмические, ложные и прочие мозговые атаки исчерпаны. Так что, как только баба Шура позвонила и сказала, что ты в состоянии «Омега», то мы все бросили и приехали.
– Так вы и бабу Шуру заставили на себя работать?!
Я растерялся. Слежки за собой со стороны старой деревенской колдуньи я никак не ожидал.
– Ну, ну, Фил. Должен же ты изредка отрабатывать своё внештатное сотрудничество в АО «Заслон»! А я как замдиректора предприятия должен знать хотя бы основные вехи жизни своих сотрудников!
Что сказать? Кирилл был прав. Я не мог работать нигде подолгу, потому что на меня со странной периодичностью накатывало состояние, которое мои друзья называли «состояние Омега». И не надо все переключать на элементарный запой! Началось все это после школы когда во время грозы я, как дурак, спрятался под дубом, в который по закону бутерброда ударила молния.
Через некоторое время – началось. Как только мне становилось скучно конструировать или думать над очередной идеей, рука сама тянулась за известной бутылкой и начинался трехдневный (не больше) загул. Но зато потом, когда все заканчивалось, мой мозг начинал работать в режиме бешеной интуиции. Решения проблем приходили сами, а мое состояние в целом в это время было похоже на парение. Да, я парил над миром! Я блаженствовал. Именно поэтому я сопротивлялся всем попыткам меня «вылечить».
