Клонящееся к горизонту палящее солнце, усталое от дневных трудов, окинуло взором суетливый город, словно желая перед уходом на ночной покой убедиться в безопасности его жителей и гостей. Расположенный на берегу Средиземного моря, надёжно укрепленный высокой каменной стеной Карфаген вёл обычную для него жизнь, торгуя, удивляя новинками быта, восхищая и увлекая.
Лучи солнца скользнули по возвышающемуся в центре города массивному зданию – языческому храму, пробежались по белым статуям безмолвных хозяев сооружения – Юпитера и его жены Юноны, потерялись в толстых мраморных колонах.
Окаменелые статуи верховных римских богов, казалось, на секунду ожили, подставили хмурые лица солнечному свету в надежде разогнать бесконечную скуку и тоску.
Сегодня никто не принес в храм жертву, не порадовал мраморных супругов звоном золотых монет. С украшенных мозаикой постаментов Юпитер и Юнона бесцельно наблюдали за отдалёнными фигурками людей, римскими воинами, сменяющими караул, кораблями торговцев, заплывающими в городскую гавань.
Внезапно обыденная картина наполнилась новыми красками. В направлении языческого храма бежала девочка лет десяти в пурпурной тунике и лёгких сандалиях. Её яркое одеяние, свободно облагающее худенькое тело, диссонировало со светлыми мраморными плитами, уложенными на всём пространстве околохрамовой площади. Черные длинные кудрявые волосы, отброшенные назад потоком встречного воздуха, придавали юной красавице образ сказочной героини с таинственных первозданных островов.
Девочка пронеслась мимо храма, свернула на заброшенный пустырь, проскользнула мимо пальм-великанов и спряталась за каменными развалинами старого города. Оглядевшись вокруг, юная особа осталась довольна выбором укромного места: «Тут уж точно они меня не найдут».
Укрывшись за большим камнем, девочка принялась наблюдать за дорогой, где в любую минуту мог появиться неприятель – мальчишки и девчонки, с которыми она играла в «варваров». Спустя несколько минут молодой особе надоело пристально следить за пустующей извилистой тропой. Найдя удобное положение, девочка прилегла, опершись на камень.
Её блуждающий взгляд остановился на осколке плоской каменной плиты, полуразрушенной, но всё ещё свидетельствующей о прежней жизни старого города.
«Мама рассказывала, что когда-то на этом месте был жертвенник в честь Баал-Хамона, его ещё называли Ваалом», – девочка погрузилась в воспоминания. В сознании ребёнка возник чёткий образ медной статуи с головой быка, выпученными глазами и острыми рогами. Баал-Хамон восседал на высоком постаменте, протягивая руки вперёд. В жертву ему приносили младенцев.
Детей клали на вытянутые руки, по которым ребёнок скатывался вниз и попадал во чрево – раскаленную до красна печь, оборудованную внутри статуи. Секунда – и младенец сгорал в ненасытной утробе Баал-Хамона в великих мучениях.
Мама говорила, что однажды на древний Карфаген напало войско Агафокла – греческого тирана из Сиракуз. И, чтобы умилостивить верховное божество, карфагеняне принесли в жертву двести младенцев из благородных семей. А ещё триста человек отдали себя на сожжение добровольно.
