Крик петуха

Свен сидел у окна и думал. Сегодня он слышал, как по телевидению объявили локдаун. Что это такое, он не знал, но догадывался, что ничего хорошего его не ждет. Не доверял он правительству и точка.

Строгий диктор сказал, что в далекой азиатской стране завелся какой-то смертоносный вирус. Что это за вирус, Свен не знал. Он был не слишком хорошо образован и в школе предпочитал играть в футбол, а не зарываться с головой в учебники. Новая загадочная и опасная болезнь пугала его. Она казалась ему каким-то мрачным покрывалом, которое неожиданно накроет его с головой и задушит.

Свен видел по телевизору безжизненных людей, которых поспешно везли на каталке, прямо на ходу подключая к аппарату искусственного дыхания. Это жуткое зрелище пугало и завораживало одновременно. Бессильно свисающие руки несчастных и встревоженные лица медиков наводили ужас. Свен боялся врачей и медицины в целом. В детстве он даже отказывался пойти на прием в поликлинику до тех пор, пока родители, отчаявшись, не обещали ему что-то по настоящему заманчивое.

Новости закончились и начался час религии. На экране о чем-то горячо вещал немолодой и подозрительно жуликоватый проповедник. Его, казалось бы, полные тревоги слова не внушали абсолютно никакого доверия. То повышая, то понижая голос с кликушескими интонациями тот пронзительно внушал своим зрителям: «После сего я взглянул, и вот, дверь отверста на небе, и прежний голос, который я слышал как бы звук трубы, говоривший со мною, сказал: взойди сюда, и покажу тебе, чему надлежит быть после сего». Странные слова звучали непонятно и тревожно. Свен поежился. Он и так уже достаточно нагляделся всего по телевизору.

Неприятные ощущения усиливались еще и потому, что утром Свен проснулся от боли в горле. Постепенно он его начало трясти, кроме того, нарастало противное нервное напряжение. С беспокойством он вспомнил, как во время субботней закупки продуктов на неделю наткнулся в супермаркете на толпу развязных азиатских туристов, причем практически ни у кого из них не было маски. Этот факт беспокоил, так как Свен знал, что зараза пришла именно оттуда. Туристы болтались по всему магазину, хаотично подходили ко всем полкам, трогали и рассматривали продукты, громко переговаривались из отдела в отдел. Несколько раз они вплотную приближались к Свену, но у того не хватало храбрости, а, может быть, и бестактности, просто взять и отойти. Поэтому он смиренно стоял рядом с ними, не смея позаботиться о своем здоровье.

Свена вообще смело можно было назвать рохлей. Он никогда не умел постоять за себя. Конечно, в школьные годы он был смелее и задора в ту пору у него было гораздо больше. Но с тех пор утекло слишком много воды и слишком много несчастий свалилось на его голову, придавив его под своим гнетом. Так что Свен догадывался, что неизвестная болезнь, скорее всего, уже взяла его в оборот. Он испытывал какую-то смесь ужаса с покорностью судьбе.

Время близилось к полуночи и на улице стояла непроглядная тьма. Отдаленные фонари тускло освещали пространство под окном, из-за чего дома отбрасывали зловещие тени. Свена бросало то в жар, то в холод, к тому же адски болела голова. Без особой надежды он распахнул окно настежь, уповая на то, что холодный зимний воздух немного облегчит его страдания.