Солнце Парижа. Часть 3. Закат. Чужие

В глубокой тишине капли воды, падая в жестяной таз, производили отсчёт времени. «Странно. Пространство может застыть, но время – никогда, – невольно приходила затёртая до дыр мысль. – Если появилась мысль – значит, я проснулся», – тут же прозвучал в голове следующий вывод. Через секунду Андрей понял – это был не сон. Состояние, из которого он вынырнул, походило скорее на потерю сознания.

Сбросив с себя мутную пелену, он сосредоточился на тиканье природных часов – капли падали и падали в таз, уничтожая даже не время – они уничтожали его, отсчитывая последние мгновения его жизни.

Открывать глаза он не хотел – как будто это могло оградить его от настоящего мира. «Как-то по-детски, – усмехнулся про себя мужчина. – Если не вижу, то этого не существует». Но его ирония длилась недолго, через секунду всё его тело охватила нервная дрожь. Он начал задыхаться. Глаза открылись. Андрей ничего не увидел, или, точнее говоря, его глаза на какое-то время утратили способность видеть.

Однако мозг видел, только совсем не то, что его окружало. Ему казалось, что он смотрел кино в тёмном зале синема. Кино, как ему и полагается, было немым – даже звуки клавиш под шустрыми пальцами тапёра не слышны. Только в зале Андрей был один. Плёнка стрекотала, иногда прерываясь. Она прерывалась всего на секунду, другую, но он знал, что за этими секундами стояли дни, недели, месяцы. Знал. Знал, но только понаслышке. Сознание прерывалось часто – подобно той самой киноплёнке. Однако прерываться оно началось не сейчас, гораздо раньше – там, за гранитным постаментом в Риме. Остался только стук женских каблучков и склонившаяся женская головка. Шёпот? Нет, это уже вспышки увядающего сознания…

А потом были тюремные госпитали, сначала в римском Реджина Коэли, потом в марсельском Шаве. Они вытащили его с того света – «белые» люди, люди в белых халатах и шапочках. Он открывал глаза и видел склонившихся над ним «белых» людей, они были заботливы – врачи, медицинские сёстры – он снова закрывал глаза, «белые» люди исчезали… вместе с его сознанием. Андрей даже чётко не помнил своего путешествия из Остии в Марсель в трюме корабля под охраной карабинера в форме и при оружии. Всё происходило как в мутном тумане, как перед глазами, так и в голове.

Вот только мучил его один вопрос, касающийся человеческой глупости: «Зачем?» Зачем лечить человека, если потом тут же предать его смерти?

В том, что его ждёт именно такой приговор, Андрей ни капли не сомневался. Но его всё-таки поставили на ноги. Наверное, это был нечастый случай, когда пациент молился о печальном исходе своего лечения. Однако судьба была к нему не слишком благосклонна. А может быть, проведение здесь было не при чём – всему виной природа – природа, наградившая его отменным здоровьем.

Он закрывал глаза, делая вид, что лежит без сознания, но разве врача тюремного лазарета можно обмануть? Ответ был очевиден, и убийца Андре Градоф предстал перед судом. Ему казалось, что он переживает сновидение: его помыли, одели в простенький костюм, на пару размеров превышающий его собственные габариты и начали возить на судебные заседания во дворец правосудия. Странное здание в его глазах: монументальное сооружение прошлого века с классическими колоннами и греческим фронтоном. В его представлении – подходящее место для проведения небесного суда над ним. Может быть, Наш Небесный Судья решил сэкономить время и силы? И провести небесный суд здесь и сейчас? На Земле? Всё равно приговор уже определён. И там, и здесь.