Зарисовки многодетного отца

Часть 1. О свободе и пирожках

Самое начало лета. Солнышко пока еще застенчиво припекает мою пропотевшую спину – еще недельку другую и это смущение перерастет в обжигающую настойчивость. Но сегодня после полудня – прохладный ветер, еще сырая земля под молодой травой и пара ленивых комаров жужжат где-то за ухом.

Как каждая золушка мечтает о бале, так и каждый уважающий себя интеллигент грезит о своем саде. Не просто огород, а именно сад – с ветвистыми яблонями и рябинами, коренастыми кустами смородины, вытянутыми к самому синему небу березами, колючими малиной и шиповником. Мне несказанно повезло по случаю заиметь такой сад. Он посажен и выращен чужим трудом, а моя работа ухаживать за ним и давать расти, прибавляя все новые саженцы.

– Пап, а это тоже пилить?

– Да, обязательно. За баней еще забери.

Недели две назад прореживал разросшийся тальник, теперь Мелкий стесывает топориком ветки, а стволы распиливает на поленья для банной каменки. Сейчас называть его Мелким как-то уж язык не поворачивается – крепкий и рослый мальчонка, девяти лет отроду, работящий, в меру смекалистый, чрезвычайно честный и безмерно добрый. Одним словом – мужичок. Зазноба ласкового называет его «мой Медведушка».

– Пап, а зачем ты их спилил? – кряхтел Медведушка, вытаскивая из-за бани уже засохшие стволы деревьев.

– Сильно разрослись, сына.

– Тебе их не жалко?

– Может быть, но по-другому нельзя. – невольно оправдываясь, я стал формулировать доводы для сына – Ну, посмотри – вот березовая рощица и она специально высажена полукругом, чтоб создать уютную тенистую полянку, за ними в ряд рябина с шиповником у забора, яблоня в палисаднике и кусты в шахматном порядке все не просто так. Когда сажали этот сад, был определенный замысел, понимаешь?

– Кажется, понимаю. План, да? И тальник мешал этому плану?

– Совершенно, верно. Первые года три мне было жалко рубить пусть хоть и сорные, но все-таки деревья. Но тальник без пригляда разросся так, что стал мешать кустам, березам, даже сам себе. Стал нарушать задуманный план.

– А планы нарушать нельзя.

– Можно сына. Иногда нужно, но только не в этом случае. То, что мы сейчас делаем, это дань уважения чужому труду. И надеюсь, правильное продолжение его мысли – преемственность.

– Преемственность?

– Да, сына.

Из окна столовой высунулась распаренная Зазноба:

– Мальчишки, кушать будете?

– Ты голодный?

– Не сильно, но бутер бы съел.

– Мы попозже, тут самый разгар работы. Сейчас лучше пару бутербродов и чай. – обратился я к Зазнобе.

– На подоконник поставлю.

– Спасибо, мам. Я тебя люблю. – Медведушка расплылся в своей щекастой улыбке так, что Зазноба в очередной раз раскраснелась от благодарности и умиления.

– Ладно, давай за работу.

Размечая доски под «корыто» для укропа и моркови, я все думал – обязательно ли Медведю быть моим преемником? Есть ли у него обязанность понимать мой общий жизненный замысел? Проще говоря – должен ли он ступать по моим стопам?

С первого взгляда, как будто бы не обязан, не должен. И учитывая, что я не самый лучший пример для подражания, то, скорее всего, нет.

Но если подумать, то после сегодняшнего я могу оставить на него свой сад – уверен, он также будет блюсти порядок, и не позволит сорнякам в нем разрастаться. Глядя на усердие в работе по дому, без особого зазрения можно передать сыну свои инструменты и мастерскую. И тут до меня дошло, что, господи, уже сейчас я переложил на него часть ответственности за младшую сестру – надзор, защиту, поощрение, помощь и иногда воспитание Монстра чувствует чаще от старшего брата, чем от меня. В каких-то моментах его степень влияния на поведение сестры даже выше моей, а, следовательно, и ответственность за них. Интересно, понимает ли он это? А понимаю ли я, что в противовес моему слову, слово старшего брата имеет не меньший вес для Монстра? Это ли ни преемственность…?