Все жанры Все авторы
Красное каление. Том второй. Может крылья сложишь - Сергей Галикин

Красное каление. Том второй. Может крылья сложишь

Страниц

200

Год

2023

В глубины истории уводят нас мрачные подземелья, где хранятся воспоминания о тяжелых и кровавых временах Гражданской войны – братоубийственной схватке, которая принесла неописуемые страдания нашему народу. Но эта бойня не закончилась в учебниках истории. Она продолжалась еще долго после официального окончания. Могилы воинов, павших в тех кровопролитных битвах, стали поросшими травой, размыты весенними потоками и разглажены ветрами наших просторов. Однако мы не можем допустить забвения того, что произошло с нами в сумбурной юности двадцатого века. Вот почему эта книга создана - чтобы автор смог показать судьбы главных героев, полковника Генштаба Русской императорской армии и простого сына кузнеца Гришки, судьбы которых неразрывно связаны на полях сражений. Она утверждает, что наша Родина всегда остается единственной для всех своих сыновей, будь они белыми или красными, правыми или неправыми. Ведь они как две руки, которые нельзя отсечь! Они обязательно вернутся к ней, смиренно повинуясь ее принятию. Ведь она, как мать, простит своим детям все грехи, совершенные во имя ее блага.

Читать бесплатно онлайн Красное каление. Том второй. Может крылья сложишь - Сергей Галикин






       «… Вместо обещанного лжеучителями нового общественного строения – кровавая распря строителей, вместо мира и братства народов – смешение языков и ожесточенная ненависть братьев. Люди, забывшие Бога, как голодные волки бросаются друг на друга. Происходит всеобщее затемнение совести и разума…»


Из Послания Священного Собора Православной Российской Церкви 11 ноября 1917 года.





                Глава первая




                «…Дзинь – бом-м-м, дзинь – бом-м-м!.. Дзинь – бом-м-м, дзинь – бом-м-м! Бом-м-м… Бом-м…» -далеко-далеко над широкой степью, над такими знакомыми с самого раннего детства и теперь наглухо засыпанными глубоким снегом окрестностями, над редкими,  едва чернеющими в пологих балочках  кудрявыми терновыми кущами, над полями да лугами – ох, и далеко- ж разносится по всей округе веселый кузнечный перестук!


      -Т-пру-у-у!.., – Гришка натянул поводья, придерживая разгоряченного Воронка, широко усмехнулся,  топорща совсем недавно отрощенные редкие усы. Спрыгнул с коня, снял сноровисто отяжелевшую папаху, в пояс низко, чуть картинно,  поклонился родной земле. «… Дзинь – бум-м-м! … Дзинь – бум-м-м!» Первый удар, тонкий да пронзительный – это, известно,  папаша ладит, правит своим легким молотком, указывает молотобойцу.  Второй удар, гулкий и низкий – это его, молотобоя,  тяжелого молота голос, туда, где указано папашей бьет, по красному и податливому, как  мартовская прибрежная лоза, железу.


«Кого же батя ныне в молотобоях-то…  держить?» – хитрой лисой промелькнула вдруг мысль.


Гришка усмехнулся, качнул головой, сладко зажмурил глаза и ясно себе представил, как теперь в жаркой, пропахшей дымом да едкой окалиной  кузне, голые по пояс, в замызганных кожаных фартуках, черные от сажи, как те черти, изредка незлобно матюкаясь  и часто схаркивая ту же прилипучую сажу, работают  его папаша с подручным. « Боронки, небось, шлепають… Дело-то  ить… к весне идеть…», -решил он про себя , взглянул на небо, нахмурился, натянул на чубатую голову папаху, поправил порядком разбитое седло, подтянул подпругу на мокром животе жеребца и снова вскочил на Воронка, слегка его пришпорил и легкой рысью направился вниз с бугра, туда, где под старой разлапистой акацией издавна притулилась над овражком хуторская кузница.


Перестук вдруг смолк. Гришка спешился, как старого друга отчего-то ласково погладил ладонью толстый зализанный сук, усмехнулся и ловко закинул на него повод, затянув его потуже так, что воловья кожа щедро выдавила из себя зеленые капли влаги. «Видать, сели полдничать. А тут вам и… гости!…».


Войдя через раскрытую дверь с яркого морозного дня в полутемную кузницу, Гришка в сутулом, бородатом человеке, сидящем на старой, такой знакомой ему с самого мальства, закопченной колоде, тут же угадал родную фигуру отца. Больше в кузнице никого не было.


Панкрат Кузьмич, подняв забитые сажей глаза, в сумраке кузнечном сперва не узнал в вошедшем статном военном своего сына, которого не видел с прошлой весны и не получал о нем никаких вестей, ибо до последних дней и окрестности Целины, и весь Донской край находились в глубоком тылу деникинских войск. Гришка, широко шагнувши вглубь помещения, сам крепко обнял старика:


– Ну и… здравствуйте, папаша!


У того и дух сперло, потемнело в глазах. Выдавил только:

Вам может понравиться: