Человек и история. Книга первая. Послевоенное детство на Смоленщине

Автор

Страниц

45

Год

—

Первая книга автобиографического цикла «Человек и история», в которой автор подробно описывает свою жизнь и взгляды, пропитанные историческими событиями нашей страны. Родившись в деревне Тыкали, расположенной на территории Смоленщины, автор вырос в условиях Великой Отечественной войны. Эти тяжелые времена, хоть и прошли уже давно, остались живыми в его памяти, сохраняя свою яркость и остроту. Весьма трогательны и проникновенны эти воспоминания, которые дарят ощущение тепла и возвращения к корням. В шумных потоках времени, даже во время войны, дом всегда остается местом комфорта и безопасности. Читая повесть автора, можно учуять некую отдаленность от событий и некую инфантильность, ведь на тот момент он был слишком маленьким, чтобы понять политические и социальные аспекты происходящего вокруг. Мальчик просто принимал все происходящее как данность, ведь он родился всего за два месяца до начала войны. Вместе со своими сверстниками мальчик играл в военные окопы, собирал не только грибы и ягоды, но и гранаты-лимонки, умело извлекая их наверх и поджигая, прикосновение к которым вызывало щекотку по его нервам. Именно здесь, в этих окопах, эти дети войны изучали основы арифметики, считая патроны в рожках, дисках и магазинах. Именно здесь они учились читать и писать. Надписи на машинах, вещах и различные знаки являлись первыми алфавитами для этих детей в то время. Военное детство, которое пережил герой этой книги, сформировало особые качества в людях того времени. Технический склад ума, быстрота реакции, и выживаемость стали ключом к первым шагам по пути образования и творчества. Автору удалось удержать аутентичность послевоенной сельской жизни, насыщенные образы соседей и любопытные бытовые детали тех времен.

Читать бесплатно онлайн Человек и история. Книга первая. Послевоенное детство на Смоленщине - Владимир Фомичев

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Предисловие

Я в грёзах, иногда, душой стремлюсь туда,

В брегах крутых, где вьётся Днепр древний.

Где детство и нужда, как вешняя вода,

Ручьём бурлящим мчится вдоль деревни.

Теченьем ветхих книг, к которым я приник,

Впадал в миры волшебные, иные,

А птичьей стаи крик, что в сердце мне проник,

Зовёт в края далёкие и ныне.

Я в радостных слезах хотел воспеть в стихах

Поля, луга в канве лесных окраин.

До темноты в глазах смотрел, как в небесах,

Пасхальным утром солнышко играет.

Там хлад рассветных рос, в июньский сенокос,

С горячим потом единились пряно,

А звон сталистых кос и хор младых берёз,

С изока пеньем – партитура прямо.

Жужжанье летних мух, без ветра знойный дух,

Сорочий крик с украденным цыплёнком,

Песок горяч и сух, лишь взбаламутят вдруг,

Речную гладь резвящие мальчонки.

Вечерняя пора сбирает у двора

Жильцов усталых на ночлег обычный.

И сон спешит не зря, ведь алая заря

Поднимет рано всех на труд привычный.

Уж скошены поля и вспахана земля,

Дорога в школу через лес петляет,

А в нём соблазна для, учёбу отдаля,

Костёр брусники жарко полыхает.

Всё ближе холода, вода под коркой льда,

Взялись бетоном глинистые грязи.

Пошла в дровах нужда и груз телег тогда

С тяжёлым скрипом из лесу вылазит.

Забрезжил свет в окне: О, выпал первый снег!

И мать, ругаясь, печку затопляет.

Всё чудно, как во сне, а руки, как в огне,

Когда снежок в ладонях детских тает.

О, русская зима! Красавица зима! —

Овации срывает, как актриса.

В сугробах вся сама, все в инее дома

И ждут все новогоднего сюрприза.

Как скользок санный путь и как морозом грудь

С колючим кислородом распирает.

И лес, ни как-нибудь, а посуровев чуть,

Своих жильцов так снежно прикрывает.

Вот детства эпилог: грядущий путь далёк,

Всё радостно, что детство окружало,

И счастлив, кто сберёг в чреде пустых тревог,

Ту свечечку, что душу освещала.

Глава первая. Место на глобусе

Сразу же можно начать с названия деревни, где по воле судьбы я родился и прожил свои детские годы. Но в этом рассказе будет отражена картина только нескольких дней, наиболее запомнившихся своей необычностью и яркостью.

Название деревни было действительно необычное, а в контексте названий окружающих деревень, так и вовсе выглядело неприличным. Называлась она «Тыкали». И никто из аборигенов не мог объяснить, откуда произошло это название. Мололи всякую чепуху: стычка тут была с Наполеоном, три кола, и прочая дурь. Из названий близлежащих деревень даже получилась шутка: «Козлы, Бежали, Глубоко, Тыкали». Много позже я объяснил топонимику названия своей деревни. Дело в том, что эта деревня находилась недалеко от границы Белоруссии, да и Украина была не за горами. Так что смесь языков была много диалектной, этакий коктейль. Поэтому, если перевести русское «ты когда» на «деревенский язык», как жители гордо называли свой диалект, то, как раз и получится название этой деревни – Тыкали. Жители деревни начинали свой диалог со слов: ты кали… (пойдёшь, будешь, купишь и так далее). Из-за этого их постоянного употребления: ты кали… и получилось название деревни – Тыкали (ты когда). Некоторые продвинутые молодые жители деревни, стесняясь этого названия, хотели поменять его на более благозвучное и даже преуспели в этом, но название «Приднепровье» прижилось только в документах, а название «Тыкали» запечатлелось в сознании местных жителей до скончания их века.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: