Все жанры Все авторы
Новые аргонавты. Хулиганская повесть о путешествии - Владимир Фомичев, Оак Баррель

Новые аргонавты. Хулиганская повесть о путешествии

Страниц

150

Год

—

В тихой жизни, далекой от тревог и излишеств, Судьба может беспредсказуемо выкинуть вызов, заставив вас оказаться в ситуации, которую нельзя описать словами. Встречая новый день, вы становитесь аргонаутом, плаваете за руной в Колхиду и переживаете множество невероятных событий. Обстоятельства становятся странными, когда на пути встречаются женщины с Лемноса, чьи действия порой не поддаются логике.

Два немолодых гражданина, суровый и справедливый монах Филон и смиренный дачник Петрович, оказываются в весьма нетипичных обстоятельствах, которые авторы упорно не желают раскрывать. Возможно, в их истории скрыты тайны, способные изменить взгляд на судьбу и человеческие отношения.

Читать бесплатно онлайн Новые аргонавты. Хулиганская повесть о путешествии - Владимир Фомичев, Оак Баррель

© Оак Баррель, 2017

© Владимир Фомичев, 2017


ISBN 978-5-4483-7742-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Случается, в тихой жизни, далекой от тревог и излишеств, Судьба вдруг выкидывает коленце, и все летит галере под корму – встречаешь новый день аргонавтом, плывешь за руном в Колхиду и вообще встреваешь во множество безобразий. Еще эти женщины с Лемноса, чтоб их по самые…

Два немолодых гражданина – суровый и справедливый монах Филон и смиренный дачник Петрович – ради Вашего высокого удовольствия окажутся в необыкновенных обстоятельствах, которых авторы Вам ни в коем случае не желают. Но «наши», конечно, победят!

Два товарища

В то утро воскресного дня теплой, млеющей в перелесках осени, Петрович пребывал на веранде своего небольшого удобно устроенного дома цвета чертополоха, и вкушал чай с лакомым морковным пирогом. Эта невинная страсть к моркови всех видов приготовления умиляла когда-то родителей нежного, опушенного пшеничным локоном мальчугана, ласково именуемого Левушкой. Пронес же он ее чрез тревожные сны юности, невзгоды и оклеванные вороньем пажити зрелости, перипетии заводской, а после конторской службы, брак и усыхание оного, отринутого однажды и схлопнутого до размеров фотоальбома. Пирожок был не ахти какой, приготовленный неумелой рукой, но сытный и обильный начинкой. В общем, Петрович пребывал в благоденствии и твердом намерении таковое развить до просветленной радости.

Дом, стоящий среди низкорослого сада, посильно вторил набухающим лучам солнца и выражал оптимизм вполне довольного собой существа. Был он не лишен причуды, какой награждают свои творения зодчие средней руки, почесать которую не обо что, кроме дачного Парфенона. Шелушение окрашенных не в прошлый год стен издали вполне могло сойти за патину самого благородного происхождения. Кое-где, то гуще, то реже были нарезаны по доске узоры и даже легко различимые единороги вперемежку с парящими аэропланами, занятыми то ли бомбометанием, то ли фотографированием сих мифических стад. Просторная и удобная веранда манила отвернуться от суеты в благоденствии поселковой тиши. Окна, высокие и чистые, не без версальских мотивов, лишь слегка отвлеченных резными петухами, светились хозяйственным дружелюбием. Наибольшее впечатление производила стланная мореной доской крыша в форме перевернутой каравеллы. Уже сколько труда было выточить и приладить такое диво, не говоря о прилежном за ним уходе – подгонке по стыкам, смолении, подбое… Но Петрович, эмоционал и романтик, ни в какую не соглашался допустить над своей единственной головой ни мещанского куска жести, ни пахучей гудронной дерюги. «Вирджиния!» – гордо называл свой подмосковный дом его неутомимый владелец, показывая иному фото, а то и представляя в натуре редкому счастливому гостю. То, что кургузая его крыша имела наибольшее сродство с перевернутой одесской шаландой, вежливо замалчивалось.

Календарь на стене прямо указывал на то, что никаких беспокойных действий в ближайшие часы предпринимать не следовало и даже категорически возбранялось. К тому же над страной хлопал незримыми флагами праздник N, считавшийся, по календарю судя, хоть и частным в первооснове, но, безусловно, всенародным – если набраться духа и не мельчить, выискивая в истории ненужные теперь никому подоплеки.

Вам может понравиться: