S-T-I-K-S. «А» – значит атомиты!

«А» – значит атомиты!

Однажды очнувшись на рассвете в незнакомом городе, я не помнил, как я тут оказался и кто я такой. Вокруг меня творился чёртов зомби-апокалипсис, а лучи солнца оставляли на коже ожоги. Что делать? Прятаться, спасаться, бежать? В такой ситуации естественно отступить, но обстоятельства вынудили меня принять бой. Чтобы выжить в мире монстров, мне предстоит поверить в себя и понять, кто я такой, а после этого обрести силу. Зачем? Я собираюсь не просто остаться в живых и выстоять против всех опасностей мира под названием Улей, но и преуспеть.

Бежать, бежать, бежать, бежать, бежать, бежать! Я не знал, сколько я уже бегу, ноги были готовы отказать в любой момент. В висках стучала единственная навязчивая мысль, не мысль даже, а паническое побуждение: “Спасайте меня, мои ноги!!!” Этой ночью я прекрасно себя чувствовал. Я питался. Было вкусно и, наконец-то, тепло. Я был охотником. Я был сытым.

Но всё изменилось в один момент: хороший фон резко превратился в отвратительный. И я это чувствовал, инстинкт самосохранения буйствовал на задворках сознания и твердил: «Беги, спасайся!»

Стоило выскочить из зоны опасного, неприемлемого фона, и я рухнул на асфальт, тяжело дыша, словно загнанный зверь. Но так валяться нельзя. Найдут и съедят. Если не такие, как я, то звери. Отполз за угол и уселся у стенки в тени.

Солнце ещё не показалось, а я уже ощущал, что обжигающие лучи светила ничего хорошего моей коже не сулят. Что со мной? Кто я? Я поднёс руки к глазам и увидел, что кожа на них болезненная, сморщенная, покрытая мелкими язвочками, как при аллергической реакции. Захотелось заплакать в голос от увиденного.

Что со мной?!

Я не такой! А какой? Какой я? Но философскую мысль беспощадно оборвали лучи солнечного света, пронзившие небосвод. Я огляделся.

В переулке стояли металлические мусорные контейнеры. Забраться в один из них? Если зарыться в кучу мусора, солнечные лучи не доберутся до моей кожи, ставшей чувствительной к дневному свету. Нет. До такой степени я ещё не погрузился в пучину отчаяния. Рядом, в стене напротив, виднелась задняя дверь, выглядевшая неприступной, но взгляд выхватил, что она приоткрыта на пару пальцев. Ринулся к ней. Дёрнул за ручку. Заперто!

Но створка чуть поддалась, а внутри звякнула цепь. Цепь? Цепь! Я снова огляделся. Солнце уже вставало. Кажется, это явление называется «рассветом». Рука моя пролезла в щель и нащупала крюк с цепью, державший металлическую дверь и не позволявший ее открыть. Минутная борьба – и крюк удалось вытащить из петли. Цепь со звоном упала – створка с диким скрипом распахнулась. Парализованный страхом, я на несколько секунд замер.

Я не знал, что мне грозит, но инстинкт самосохранения орал в голос: «Бойся!» В общем, я и боялся. Как оказалось, очень не зря.

За спиной раздалось урчание. Только не надо путать эти жуткие звуки с теми, которые издают коты. Такого урчания я никогда в жизни не слышал. Если люди всегда произносят что-то на выдохе, то это урчание вырывалось на вдохе, и голосовые связки тут были явно ни при чём. Осторожно обернувшись, я увидел мужика совсем не богатырского сложения, с обычным человеческим телом. Только кожа незнакомца была неестественного мертвенного цвета, да голые мощные ноги оказались перевиты канатами асимметричных мышц. В общем и целом, походил он на бомжа, но какого-то странного – ниже пояса одежды на незнакомце не было, а вот верхнюю часть тела прикрывала замызганная до последней стадии майка–алкоголичка, обтрепавшаяся до состояния топика.