Измена. Осколки нас

Я неслась к нему с радостной новостью, а вместо этого узнала, что у него вторая семья на стороне.

Я не хочу, – вот что крутится в моей голове. – Не хочу жить без Глеба.

Малахольная, – с презрением бросает внутренний голос. – Какая же ты амёба!

От этого ещё противнее.

Если честно, была мысль сделать вид, что ничего не было, ещё и от страха. Куда я теперь с двумя детьми? Опускаю ладонь на живот, отрицательно мотаю головой.

Нет… нельзя… нельзя так думать про малыша. Он благо, он счастье, он чудо…

Только папочка у него, как оказалось, сволочь редкостная. Изменщик.

Стук в дверь дачного дома заставляет меня подпрыгнуть на стуле.

Во-первых, я боюсь. Ворота заперты, территория огорожена.

Во-вторых, пребываю в растрёпанных чувствах и не уверена, что смогу защитить себя в случае чего.

Рука сгребает прибор со стола, и я медленно встаю, чтобы пойти к выходу. По пути вытираю слёзы, залившие всё лицо.

Гляжу в зеркало в прихожей. Даже пугаюсь собственного отражения.

Ну и видок у меня. Надеюсь, грабители, если это они, придут в ужас и сами убегут прочь с криками и визгом.

Стук тем временем повторяется.

– Кто там? – спрашиваю дрожащим голосом, прислушиваясь.

– Свои, – раздаётся весёлый женский голос по ту сторону.

Выдыхаю и отпираю замок.

На пороге Лика, наша соседка по даче и по совместительству коллега. На лице её широкая улыбка. Ну хоть кому-то в этом мире весело!

Уголки губ сами собой опускаются вниз.

– Ты как на территорию вошла? – спрашиваю.

– Калитка открыта. Ещё удивилась, с чего вдруг… ой, – запинается, замечая мою заплаканную физиономию. – Мила, что случилось?

Спрашивает мягко, с участием, и я начинаю рыдать по новой.

Ненавижу, когда жалеют. Хочется вызывать в людях лёгкую зависть от того, что ты успешная и у тебя всё, как говорится, тип-топ. А не вот это вот всё.

Ещё недавно я так считала, пока мир не перевернулся с ног на голову.

– Мила? – трогает меня за руку.

– Н-надо калитку закрыть, – всхлипываю, – а то ещё кто-нибудь п-проникнет.

На дворе конец марта, робкая оттепель расквасила землю, но мокрый снег, то и дело насыпающий следом, не даёт ей подсохнуть. Гравий на дорожке утопает в воде, газон больше похож на болото.

Пытаюсь обойти Лику, но она придерживает меня за руку и утверждает, что, зайдя на участок, всё закрыла.

– Успокойся, объясни, что произошло.

– Если б я могла, давно бы успокоилась, – тяну недовольно и с раздражением, потом куксюсь ещё сильнее. – Прости, ты не при чём. И вообще я думала, это грабители.

– Грабители в дверь не стучат.

Осознаю всю нелепость собственных мыслей.

– Да, точно.

Совсем головка не соображает. Последние мозги выплакала, не иначе!

– А этим что? Обороняться думала? – со смешком Лика кивает на вилку, которую я до сих пор сжимаю в своей руке.

Перевожу взгляд вниз и начинаю хихикать. Нервное это, конечно, но атмосферу разряжает.

– Проходи. Чаю будешь? – киваю и возвращаюсь на кухню.

– Иди посиди, сама всё себе налью.

Немного недовольно иду к дивану, потом разворачиваюсь в сторону ванной.

– Сначала умоюсь.

– Отличная идея.

Пока Лика хозяйничает на кухне, я привожу себя в порядок, но знаю, что всё тщетно. Скоро снова разревусь. У меня гормоны скачут, словно кузнечики по полю. Я на тринадцатой неделе. И вместо того, чтобы сообщать любимому новость о прибавлении в семействе, узнала, что самый надёжный и обожаемый на свете муж мне изменяет.