«А у меня теперь дубликаты», – похвасталась уборщица в книжном магазине, в котором я промучилась три месяца в качестве продавца. Она продемонстрировала связку из двух ключей – от подсобки и туалета. «И ты себе сделай такие же! Всего 400 рублей стоят. А когда будешь увольняться, продашь их новичкам».
Со стороны её монолог, наверное, казался бредом. Но лишь со стороны… Потому что бесплатные персональные ключи полагались только «высокоранговым» – завмагазином, её заместителям и продавцам-консультантам. Остальные довольствовались связками, которые лежали у кассы на первом этаже и возле компьютера на втором.
Казалось бы, какая мелочь – личные ключи… Но владение ими проводило невидимую черту, разделяло работников на «высших» и «низших». Чем не КЦ из киношедевра «Кин-дза-дза!»?
Уборщица, разумеется, объяснила приобретение «КЦ» линейно: мол, из-за вас, нерадивых, вечно теряющих ключи, нет доступа в подсобку и уборную. Как прикажете их мыть? Но для меня ключики приобрели символический смысл. Подсознательно уборщица, заказав дубликаты, купила себе принадлежность к «элите».
«КЦ»… Как страшно потерять их, если ты ничего не представляющая собой мартышка, тем не менее облечённая какой-никакой властью. В книжном магазине его величество страх стал хроническим сгустком, который постоянно выливался в немотивированную агрессию. Крики из-за пустяковых нарушений, нападки в корпоративном чате, злобные перешёптывания за спиной сигнализировали о боязни потерять или не получить «КЦ».
Нервничали прежде всего «высокоранговые». Именно они абьюзили меня и других новичков. «Низкоранговые», которым ничего, кроме небольшого заработка, здесь не светило, были куда более расслабленными и благодушными.
Такая же, как я, продавщица-стажёрка самой низкой категории, которая после сдачи экзамена могла свой разряд («ранг») повысить, как-то с упрёком заявила мне: «Зря ты переклеиваешь ценники прямо под видеокамерой!» Эта молоденькая самка, которой я дала прозвище Хитрая Обезьянка, иррационально боялась не получить КЦ. А мне бояться было нечего. Потому что я собиралась терпеть ровно столько, сколько требовалось по соцконтракту.
Двухэтажный сетевой книжный магазин я с первого же дня своей работы начала называть Казармой. Ну чем не призыв в армию, а? Служба по 13 часов в день (график – два через два, но если нужно подменять кого-то, то один через два, а то и один через три) за 23 тыс. целковых. Часовой перерыв разделён на две части, и отпускают отдохнуть тебя, после того как соизволит откушать продавец-консультант, стоящий выше по «рангу». Что можно успеть за 30 минут? Сбегать в ближайший магазинчик за булочкой, сварганить чай и съесть-выпить всё это в подсобке-тараканнике. А если до перерыва пришлось расставлять книги по полкам или искать их, чтобы провести, к примеру, списание, то сил хватает лишь на то, чтобы доползти до стула, выпить воды из-под крана да сжевать принесённую из дома снедь.
Присаживаться во время нахождения на «посту» запрещено, разговаривать по мобильнику – тоже. Если это засекут видеокамеры-стражи, на орехи достанется не только тебе, но и заведующей. Если хамят покупатели, молчи в тряпочку. Рассказывали: одна из уборщиц грубо ответила хулигану, и её «попросили».
Что ещё нельзя? Нельзя ходить с распущенными волосами, если их длина кажется директору непозволительной. Хотя в служебной инструкции написано, что можно позволить себе любую причёску, если волосы чистые, страх потерять «КЦ» заставлял Квазиальфа-самку, как называла я за глаза шефиню, перестраховываться. Нельзя оставлять незапертыми подсобку и туалет. Нельзя ходить без бейджа на фирменной футболке и в «неприлично» короткой юбке. Разумеется, нельзя покидать Казарму в служебное время. А перед уходом домой твои сумки обязательно шмонает кто-то из замов.
