Дочки-матери

Ли́са вдруг резко проснулась и села в кровати. Она не могла вспомнить, что ее разбудило – звук, сон, свет? Луна смотрела прямо в окно, освещая кровать – каждую складку одеяла, каждую вмятину на подушке, каждую пылинку на простыне. Лис огляделась. Вся комната была завалена коробками, книгами, игрушками, одеждой. Когда она наконец разберет все эти вещи? Лиса вздохнула, вспомнив свою прошлую комнату. В их бывшей городской квартире, которую родители так опрометчиво, по ее мнению, продали, чтобы купить этот дом в этом поселке с совершенно дурацким названием Счастье. Лис не удержалась и хмыкнула – слишком уж иронично выходило. В той комнате у нее была кровать–чердак под самым потолком, оттуда открывался шикарный вид из окна. Ложась спать, она могла видеть с высоты их 22 этажа весь город и его вечерние огни. Здесь же было видно лишь небольшой кусок неба с огромной белой луной, бесцеремонно заглядывающей к ней в окно, да несколько деревьев, которые росли на их участке. Комната Лисы была на втором этаже, как и спальня ее родителей. После 22 этажа это было слишком близко к земле, на ее вкус.

Лиса легла и попыталась снова заснуть, но сон не шел. Она поворочалась с боку на бок, потом снова села. На широком подоконнике за тонкой занавеской стояла большая клетка. В ней слышалась какая-то возня.

– Что, тоже не спишь? – шепотом спросила Лис и спустила ноги с кровати. Она тихонько встала, подошла к окну, отдернула занавеску и заглянула в клетку. Кролик Ронни смотрел на нее своими глазами-бусинами и что-то жевал.

– Все ешь и ешь, даже по ночам, – укоризненно прошептала Лиса. – Ты и так ужасно толстый.

Она протянула руку, открыла клетку и взяла Ронни на руки. Он был очень мягкий, теплый и тяжелый. Лис прижалась к нему лицом. Она очень любила Ронни, да и вообще всех животных, но больше всего она мечтала о собаке. Может быть, теперь, когда они переехали в этот дурацкий коттеджный поселок, родители хотя бы разрешат завести собаку? Хоть какой-то плюс от этого переезда.

Лиса еще какое-то врем погладила Ронни, потом убрала его обратно в клетку и заперла дверцу. Она хотела снова вернуться в кровать, но взгляд ее упал на одну из коробок с книгами и тетрадями. Лунного света было вполне достаточно, чтобы прочитать, что написано в любой книге. Лиса взяла наугад первую попавшуюся тетрадь, это оказался ее старый дневник. Ну, то есть он был не очень старый, просто сейчас она уже завела новый, а этот просто бережно хранила. Это была такая особая тетрадка, которая закрывалась на маленький замочек. Ключ от него Лиса долгое время носила на шее, а потом потеряла. Конечно, замок можно было бы и взломать, но ей было жаль портить дневник. Она решила, что будет хранить его так, а когда она вырастет и ей ужасно захочется почитать свои детские записи, то тогда и взломает.

Лиса положила дневник в один из ящиков письменного стола. Что ж, ночь – самое время, чтобы разобрать коробки, решила она и стала вынимать и раскладывать в столе и на полках своих вещи. Когда она так увлеклась этим занятием, что даже забыла про ночь на дворе, дверь ее комнаты вдруг скрипнула и приоткрылась. Лиса подняла голову, ожидая увидеть кого-то из родителей, подумав, что своим шумом разбудила их, но никто так и не вошел. Тогда Лиса подошла к двери и выглянула в коридор. Почти напротив ее комнаты была дверь в ванную комнату, а справа по той же стороне – дверь в спальню родителей. Она была плотно закрыта, и оттуда не доносилось ни звука.