Зая

**

А ведь раньше я думала, что могу засыпать только одна… Распластавшись на одеяле с тюльпанами, обнимая мишку и пуская слюни на наволочку… А теперь ты лежишь рядом, такой большой и тёплый, храпишь и посвистываешь, а я просыпаюсь от этого среди ночи и толкаю тебя в бок, а потом глажу по чёлке, пушистой, пахнущей шампунем, и благодарю моего маленького личного бога – который подмигивает мне фонариками.

А утром я просыпаюсь оттого, что ты не спишь. Ты усиленно дышишь забитым носом, отвернувшись к батарее. Я злюсь и метким движением выдавливаю тебе прыщ на спине. Ты вскрикиваешь и роняешь мобильник. Обнимашки. И ты убегаешь в ванную наконец-то высморкаться, а я, свесив шею с кровати, прочитываю пару строк в твоём телефоне. Статья на «Медузе». Скучно. Я заворачиваюсь в плед и глазею в окно. Серенький бизнес-центр напротив сегодня озолотило солнышко. Впервые за девять дней. Я лыблюсь, как анимешка, и молочу ногами по постели. А потом вскакиваю на неё.

Когда я в прыжке ударяюсь лбом о полку и взвизгиваю, входишь ты. С кофе и круассанами. Ка-а-ак? Я забываю приложить к шишке лёд и кидаюсь тебе навстречу. Ты ставишь покупки на стол и крутишь меня, крутишь… От тебя веет морозом, первым ноябрьским морозцем. Ой, под правым глазом вылезла болячка! Я хмурюсь и причитаю, а ты машешь рукой и отпускаешь какую-то омерзительно смешную шутку. Ржу и утыкаюсь носом тебе в плечо. Ты большой и мягкий. Мой Зая.

**

Ночью я снова просыпаюсь от храпа и пихаю тебя в бок. Ты подскакиваешь, как ужаленный, и шлёпаешь в ванную… Полоска света из-под двери дребезжит на зеркале очень долго. Ты громко сморкаешься и сплёвываешь. Я зажимаю голову подушками и отворачиваюсь к батарее. На экране мобильного мелькают цифры «2:03», я закрываю глаза и выпадаю из реальности.

В 7:00 меня разбудило привычное «та-ра-та-та-тай-та», я отключила будильник и резко встала. Слабый свет сонных фонарей проникал сквозь чёрные шторы. Кровать была пуста. Я хмыкнула и спешно щёлкнула выключателем. Жмурясь, шагнула в коридор. Из закрытой ванной пробивался свет.

– Зая, ты скоро? – я побарабанила по двери. Тишина. – Ау!

Ничего. Ни сморкания. Ни отхаркивания. Ни плеска воды. Ни журчания мочи.

– Зая, ты там?

А вдруг он заснул на стульчаке? А если у него сердечный приступ?

Я с силой дёрнула дверь, оборвав проволочную защёлку.

Пусто? Хм. Я взглянула вправо и ойкнула.

В раковине дрожал облезлый пуховой комок. Я отшатнулась. Комок зашевелился, и я рассмотрела тёмно-русые передние лапки, сцепившиеся на уровне глаз. Оно живое! Левая лапка нерешительно опустилась, и я увидела круглый буро-зелёный глаз, уставившийся на меня огромным смоляным зрачком. Уши завибрировали и выпрямились. Заяц? Я протянула ладонь, и мокрый нос нервно потыкался в кольцо на моём безымянном пальце. Зая? Мой Зая?

**

Не знаю как, но я сразу поняла, что это ты. Мой Зая. Ты так же хлюпал носом и резко замирал от громких звуков. Ты долго дрожал, и успокоился, лишь когда я посадила тебя на твою подушку – старомодную, перьевую, с шоколадной наволочкой. Ты тут же в ней окопался, и только кончики ушей напряжённо торчали из «норки». Когда я поставила перед тобой миску с морковкой, ты подёргал носом. Усы запрыгали, я улыбнулась. Ты повернул мордочку, и я увидела в правом глазу конъюнктивит. И слёзку. Бедный Зая!