Мы живем с ПТСР. Счастье в мелочах

ЭССЕ

Весь мир мне был ничтожен, непонятен.

Смотреть ни в даль,

ни в прошлое не надо;

Лишь в настоящем.

Фауст

ВВЕДЕНИЕ.

Это эссе для жертв, получивших моральную травму и ПТСР (посттравматическое расстройство) после событий, связанных с ощущением собственной беспомощности из-за невозможности эффективно действовать в ситуациях, когда у человека не было возможности перестать быть жертвой (выросших в семьях религиозных фанатиков, насилие в семье, военных событий, потери близких). Эти ситуации увидим также и через призму мировой литературы и киноискусства, поскольку симптомы во все времена одинаковые на все события, приводящие к моральной травме и ПТСР.

Порой, мне кажется, что моё творчество и наслаждение миром строятся на "супер способностях": умение замечать мелкие детали, подмечать красоту во всем, даже в неприятных ситуациях – все это, пришло с травмой, когда надо было искать любые поводы хотеть жить дальше, мониторить всё и сразу, анализировать до тошноты. Вообще, умение никогда не сдаваться, даже под огромным стрессом – это и про меня.

Есть смешной мем: "Думаешь, вечно отвлекаюсь, не могу доделать, прыгаю с мысли на мысль – а психотерапевт внезапно: "А ничего, что без СДВГ, у тебя бы, возможно, не было бы этой дикой креативности, ни способности видеть суть, ни твоей бешеной оригинальности?"

Очень важная составляющая психологического здоровья – «проговаривание» и «проживание» травмы.

Пример замалчивания, известного в мировой истории, это ощущения женщин Мозамбик времен гражданской войны в период 1977 г. по 1993 г., подвергшихся насилию. Через 10 лет в стране начались случаи "эпидемии истерии".

В ЮАР же было позволено каждому гражданину подать иск к государству после окончания гражданской войны, каждого виновного оправдывали или наказывали только после прощения или принятия вынесенного приговора от родственников жертв, подавших в суд, к тому же каждое заседанию транслировалось по телевидению. Это продолжалось около двух лет. Доверие к государству, при этом, было на высшем уровне.

Существует огромное количество научной литературы о том, как справляться с травмой, но вся эта литература написана для психологов и психотерапевтов. Да, я перечитала большое количество литературы, осилила ее, пересмотрела десятки художественных и документальных фильмов об этом. Хочу рассказать о теориях разных авторов и их способах преодоления травмы, простым языком, понятным каждому.

Мы должны и можем искать способы переключаться на настоящее, найти что-то свое (хобби, милую кафешечку, творчество или волонтерство), то есть, что угодно, иначе мы превратимся в банальных мизантропов, испытывающих глубокую неприязнь к человеческому роду, а не просто раздражение от конкретных обстоятельств или людей. Если позволить себе жить с чувством обиды или ненависти, мы перестанем замечать нравственных, сильных и интересных людей. Они есть. Как говорится в пословице «под лежачий камень вода не течет» необходимо быть в тех местах, где они бывают. В книге Виктора Франкла "Человек в поисках смысла", которую он писал после пребывания в 4 концлагерях: "10 заповедей потеряли смысл для многих. Надо различать за что нести ответственность, а за что нет. Смысл меняется от ситуации к ситуации. Это не зависит от интеллекта, образования и оттого, религиозны мы или нет. Смысл есть даже в страдании, в действии, в любви. Изобилие дает много свободного времени: воскресный невроз. В страдании есть смысл, если ты сам становишься другим. Решение сегодня, есть потребность завтра. Приходит нравственная привычка. Бумеранг возвращается, если только не попал в цель. Тот, кто приспосабливается, тот видит действительность с отрицательной стороны. Это как чистильщик стоков, который видит город в виде труб и кабелей. Как у Ницше: "У кого есть какое-то ни было Зачем жить – может вынести почти любое Как". Нужен конкретный смысл для конкретного человека. Нет спасения тому, кто не живет духовной жизнью. Изначально сильно развитые физически (в концлагерях) тяжелее переносили лишения. Должен быть кто-то с кем ты разговариваешь мысленно, Человек или Бог. Должны быть сомнения, только у животных нет сомнений. Нужно быть гибким и переключаться на новые ценности. Все долгожители имели четкую внутреннюю позицию. Один умирающий в больнице успокаивал и утешал других. Был наставником – показывал как мужественно переносить страдания. Отказался от морфия ночью, чтобы доктор мог выспаться. Нас беспокоит не вина, а ответственность".