Все жанры Все авторы
Мать сыра земля - Ольга Денисова

Мать сыра земля

Страниц

255

Год

2023

В холодном северном уголке оккупированной миротворческими силами страны, в сердце разрушенного города, раскинувшегося в развалинах, сияют черные пятна ожогов на его каменных стенах. Внешне этот город напоминает убитого зверя, но всюду, сквозь его мертвое тело, прорастает сорная трава - густая и высокая бурьян. Эта растительность, наделенная непоколебимой жизненной силой, ненасытно поглощает все вокруг.

Среди этого жестокого пейзажа доминирует угонщик автомобилей, живущий в этом полуразрушенном городе. Он безразличен ко всему, что связано с политической игрой и войной, предпочитая оставаться на обочине. Его внимание полностью поглощено лишь одной вещью - его профессией. Но судьба очень скоро столкнет его с четырьмя мальчишками-беспризорниками, которые завертят его в пленительную игру судьбы.

Он уже давно поверил, что чужие ноги ступают по его земле, но он никогда не предавал значения этим заштрихам. Однако весь его настрой меняется внезапно, когда он вступает в контакт с загадочным событием - вывозом за рубеж уникальной технологии. Именно этот момент ставит под вопрос все его убеждения и принципы, и заставляет задуматься над своей судьбой и тем, что может произойти, если он пренебрежет политикой и сопротивлением. Впервые ему приходится столкнуться с реальностью, которая заставляет задаться вопросом, что может принести будущее, если он выберет верный путь.

Читать бесплатно онлайн Мать сыра земля - Ольга Денисова

ОТ АВТОРА

Представьте себе абсолютную темноту перед глазами и полное отсутствие звуков. Каким органом чувств мы измерим ее глубину? Между тем, человек безошибочно определяет, что́ перед ним: потемки маленькой комнаты, чернота дощатой сцены с выключенными прожекторами или мрак бескрайнего пространства впереди.

Этот дом возник посреди бескрайнего пространства в полной темноте – деревянный коттедж в скандинавском стиле, приземистый и вытянутый в длину, с покатой черепичной крышей, засыпанной снегом. Никакие прожектора его не освещали. Пожалуй, был виден только свет из окон, который разгонял темноту вокруг стен и отражался от снега – насколько хватало силы этого света. Я даже не знаю, был ли дом одинок в бескрайнем поле или стоял среди других таких же домов? Или под горой? Или на берегу реки? Или возле шумного шоссе? Мне был виден только дом, его свет и слышались звуки внутри него, но не снаружи.

Три окна библиотеки окрашивали снег в цвет спелого меда; а в том, что эта комната служила библиотекой, не оставалось никаких сомнений: застекленные стеллажи с книгами упирались в низкий потолок по всем четырем стенкам. Электрический камин играл сполохами огня, а в кресле возле журнального столика сидел солидный человек в уютном трикотажном костюме и в мягких тапочках на босу ногу. Широкая рюмка с остатками коньяка на дне повисла у него между пальцев, голову – седую, с двумя широкими залысинами – он откинул на спинку кресла. И не открывал глаз.

Он не спал, даже не дремал, хотя любой на моем месте принял бы его за спящего. Он высматривал что-то в абсолютной темноте бескрайнего пространства. Конечно, было бы забавно, если бы он увидел выхваченные из темноты окна моей комнаты, но тогда не было бы этой книги. Он видел совсем другое.

Мне так и не удалось узнать его настоящего имени из черновика его книги, на титульной странице которого он не удосужился ничего написать. Осталось только его детское прозвище – Килька. Мне было смешно оттого, что этого плотного дядьку лет пятидесяти называют Килькой.

Он оказался очень милым занудой, кропотливо объясняя своим читателям очевидные вещи, забегая в повествовании вперед, наивно раскрывая карты в самый неподходящий момент, не мучая загадками, затягивая диалоги и пропуская целые куски настоящего действия; по двадцать раз он повторял одно и то же, не надеясь на память читателей. Добрый романтик! Нестрогий судья с устаревшими принципами, реликт, более напоминающий разночинца века девятнадцатого, чем интеллигента века двадцать первого. Откуда он взялся такой? Килька…

Он заставил меня привязаться к нему. К нему и к его «гостям».

Мы вместе прошли весь путь, от первой страницы до последней точки. А если абсолютно темное пространство мутнело и дом с освещенными окнами терялся и блекнул, мне приходилось раздвигать эту муть, словно липкие водоросли на дне холодной реки, чтобы не пропустить ни одного слова.

1

Ветер подымается, звезда меркнет,

Цезарь спит и стонет во сне.

Скоро станет ясно, кто кого свергнет,

А меня убьют на войне1.

Сейчас я в два раза старше, чем Морго́т тогда. И в пять раз – чем я сам в то время. Теперь я могу смотреть на это с высоты прожитых лет. Что я понимал в те времена? Мне казалось – очень много. Прошло больше сорока лет, и реальность предстала передо мной гораздо более правдоподобной, но вместе с тем я понял, что не знаю почти ничего.

Вам может понравиться: