Цветок бархана

Как всегда – мужу. С любовью.

А еще – с благодарностью.

За все.

Бежать по парящему полуденному солнцу было нелегко.

Легкие жгло от горячей белой пыли, покрывавшей каждую асбу великой Аль-Акки, и воздуха едва хватало. А ведь дышать нужно ровно, иначе фата споткнется, остановится, а там…

Аниса бы и остановилась. Перевела дух, набравшись сил, и уняла дрожь в усталых мышцах. Но жало ездового скорпиона, опасно гремящее у самого уха, не позволяло. Его хозяином был сам мухтарам Дагман, наставник халифатской Гюрзы, и если той не удастся сбежать…

Думать об этом не хотелось, равно как и о том, что случится, если господин в очередной раз окажется проворней.

Мощеная песчаным камнем улочка скоро заканчивалась, превращаясь в два тесных проулка. Какой бы ни выбрала беглая стражница, в какой бы ни ступила – все плохо. Пространства в них так мало, что случись погоне обрушиться на ее голову здесь, Гюрза не выстоит.

А ведь чем дальне уходила Аниса от Дворца Халифа, чем глубже погружалась в Старый Город, тем извилистей и уже становились переулки. Только грязи на них добавлялось изрядно.

Славный город-оазис Аль-Акка щедро сыпал под ноги Гюрзе крошечными изгибами дороги, в которых – знай уворачиваться что от люда простого, проворно ускользавшего от халифатской стражи, что от вонючих помоев, выброшенных всего в шаге от гонимой стражницы. И лишь гудящий поток все густел.

Ненарочно задев случайного прохожего, фата с сожалением бросила через плечо:

– Простите, ага! – и ловко скользнула в открывшийся проулок.

Ее нога тут же утонула в чем-то чавкающем, что расплылось по тонкой коже сапога гнусной жижей. Но Аниса запретила себе думать об этом. Сапоги она найдет, выбраться бы.

Гюрза на бегу обернулась.

Белоснежные луковицы Дворца Халифа далеко. Так далеко, что их золоченые пики едва виднеются в ясной голубизне неба. Значит, до рынка – рукой подать. А на прославленном базаре Хан-аль-Хана, жемчужине Южных Земель, затеряться не сложно. Просто даже. Потому как найти там можно все, но не всякого.

Да, среди пестрых палаток ее последнее спасение, ведь на Улицу Каменщиков нельзя. Никак нельзя. Мухтарам Дагман помнит о старом прошлом и, значит,  станет ждать.

Стражница на миг притаилась. Удушливый запах пряностей, смешанных с ладанными благовониями, проникал сквозь невысокие дома из белесого камня. Аромат здесь стоял столь густой, яркий, что створки оконных ставней приходилось держать плотно сомкнутыми даже днем: сказывалась близость торговых рядов. Да и говор нарастал, заполняя пространство надоедливой мухой.

И тогда Аниса решилась.

Скоро нырнула в дверной проем одного из домишек, на ходу перескочив через ползущего по полу годовалого ребенка. И выпрыгнула с другой стороны – под крики обитателей жилища. В спину ей полетели несколько дурных слов и, кажется, даже камень. Но это ничего.

Рынок близко.

Твою ж!..

Гюрза налетела на скорпиона так резко, что даже тот опешил. Удивленно уставился на беглую стражницу линзами срединных глаз, а потом гулко заработал дыхальцами, поднимая  желтый песок у ног фаты. Расслабился на миг и опустил жало: признал в ней свою.

А Аниса подняла глаза. Настиг. Мухтарам Дагман все же настиг ее.

Сердце отчаянно забилось.

– Сложи оружие, Гюрза, – голос наставника был ровен и тих. Словно бы говорил он с нею не у рыночной площади, когда ученица – в бегах, а в казармах. Обычно так, спокойно.