Красный лес

Олень. Красивый, грациозный олень. Вот он, стоит на поляне, у всех на виду и безмятежно щиплет сухую траву.

Ох, как же было бы легко достать лук, натянуть тетиву со стрелой и выcтрелить. Его мяса хватило бы мне на неделю, даже с одной ноги. Тело требовало сделать это, желудок уже недовольно ворчит, дрожащая рука сама тянется к колчану за стрелой. Мой разум уже с трудом, от недостатка сна, но все же удерживает эти позывы.

Олень поднял голову, повернул её ко мне боком. Да, как я и боялся. С виду здоровое животное без явных недостатков, но стоит приглядеться внимательнее в эти пустые глаза… Вдоль их краев, едва заметно пульсировали крошечные корни. Их кроваво-темный цвет не перепутаешь ни с чем. Они же, тонкой сетью просвечивались сквозь кожу, лишенного шерсти пуза.

Не повезло бедному животному. Совсем молодой и его занесло в этот лес, на эту поляну. Дерево с кровавыми, острыми листьями и черным массивным стволом уже наверняка поглотило все его внутренности. Возможно, он поймал оленя совсем недавно, раз он так хорошо выглядит.

Желудок раздраженно заурчал, словно умоляя рискнуть: «может быть внутри мяса и нет, но хотя бы можно погрызть кожу и кости». Эх, придется ему напомнить кое-что.

Я взял крупный камень, лежащего у моих ног, помещающийся в мою ладонь. Со всей силы, метко бросил в основание задней-правой ноги оленя, прямо по темно-красному корню.

Челюсть оленя мгновенно раскрылась до неестественных размеров, с отвратительным трескучим звуком, разрывая плоть шеи, пока не опустилась до уровня груди. Можно было разглядеть его внутренности, которые заполнились, все теми же темно-красными корнями. Олень вгрызся в прилетевший камень и по нему пошли трещины. Животное замерло на несколько секунд и ослабило челюсти. На землю упали два расколотых куска. Не закрывая рта, Олень медленно поворачивал голову, ища меня.

Теперь нельзя шевелится, нельзя издавать ни звука. «Их глаза почти ничего не видят, но они хорошо реагируют на резкие движения и звуки. «Замри, если тебя ищут, и они могут пройти мимо и не заметить тебя» – учил меня старик Хотом. Сколько раз его знания спасали мою жизнь в этом проклятом месте. Да будет спокойна его душа.

Олень сделал полный круг вокруг себя. Его рот стал закрываться. Место разорванной кожи на шее зарастало, оставляя лишь еле заметный шрам. Олень снова начал «жевать» траву.

Желудок успокоился, сжавшись в комок от увиденного зрелища. Это притупит голод пока я не найду, хоть что-то более съедобное и сытное или хотя бы что-то, что в принципе можно съесть, не рискуя быть съеденным изнутри.

Я полез в сумку и достал оставшиеся две шляпки жаренных грибов. На всякий случай, осмотрел их и, выдохнув, закинул их в рот. Пресные, но это лучше, чем горькие орехи от которых еще и сушит рот.

Нужно двигаться дальше. Бродя по Красному лесу, мне приходится внимательно смотреть под ноги, чтобы случайно не задеть смертельные, слабо пульсирующие, темно-красные корни, что сетью растелились по всему лесу. Хищников и других диких животных мне боятся не приходится – они такие же пленники этого леса, как я сам. Боятся стоит порождений леса – изуродованные смеси плоти, костей и растительных волокон. Они неустанно бродят здесь всюду… Охотятся за ослабевшими, угодившими в ловушку, жертвами.