– А что говорят в таких случаях?
Я сковырнула носком туфли влажную землю.
– Ну, что-то вроде: «Спасибо за прекрасно проведённое время. Нам было хорошо вместе».
Он смотрел на меня, как на идиотку.
– Да брось ты. Я совсем не об этом.
Я отшвырнула кусок земли, он шлёпнулся ему на ботинок, который он так старательно начищал перед выходом. Я улыбнулась.
– Ну, поясни тогда. О чём?
Он достал влажную салфетку из кармана пальто. Нагнулся, чтобы протереть обувь. Он действительно так озабочен этим грёбаным ботинком или просто тянет время?
– У тебя свидание? Так быстро?
Не могла не спросить. Нутро горело от ревности, хоть и чувство казалось уже неуместным.
– Чёрт возьми, с чего ты взяла? Прошу тебя, не начинай.
– Не говори мне, чего не начинать, вернёмся к разговору о том, как всё закончить.
Я вырвала из его рук пачку салфеток и тоже решила протереть туфли. Хм, действительно успокаивает. Так я хотя бы не вижу его лица. Я чувствовала, как он сверлит взглядом мой затылок, подними я голову, увидела бы истинное отношение ко мне. Пожалуй, вот тут ещё осталось пятно, сука, ещё немного, и я протру в этой чёртовой туфле дыру.
– Я спросил, что говорят в таких случаях детям?
Мои туфли блестели, я выпрямилась.
– Чьим детям?
– Господи, нашим. Нашей. Что мы скажем нашей дочери?
– Что папа космонавт и улетел на Луну?
Я швырнула испачканную салфетку в урну. Жаль, туда нельзя швырнуть человека.
– Ты злишься?
– Нет, блин, я искренне рада нашему расставанию.
– Стоп, стоп. Это я должен злиться. Это же ты выставила меня с вещами за дверь.
– Я позвала тебя обратно.
Пожалуй, не стоит добавлять, что это было ради дочери.
– У кого-то из нас должна быть гордость!
Его салфетка тоже приземлилась на дно урны. Наши чувства валялись там же. А ведь когда-то мы, казалось, любили друг друга, строили планы. Хотя, наверное, ключевое здесь – казалось. Неудивительно, что в какой-то момент все стало рушиться.
– Поговорим в другой раз. Нам нужно всё обдумать.
Я ушла и даже не обернулась.
Глава вторая
Два года спустя
– Может, пора это прекратить?
Голос подруги вернул меня в реальность. Я убрала телефон в сторону, успев перед этим отправить весёлую рожицу в ответ на сообщение. Может, заехать в торговый центр и купить кружевное бельё для вечера?
– О чём ты?
– Не притворяйся, что не понимаешь. Думаешь, я не знаю, кому ты отправляешь сообщения? Ты же от телефона не отлипаешь с момента, как мы встретились.
Я смахнула прядь с лица. Чувствовала себя какой-то преступницей, которая украла килограмм конфет в супермаркете. Оксана постоянно давит на больную мозоль. С одной стороны, я понимаю, что она права. С другой – она жутко раздражает.
– Оксан, ну какое тебе дело? Может, не будем говорить о том, что тебя в принципе не касается?
Чёрт, это было грубо. В конце концов, она моя лучшая подруга, к тому же доля правды в её словах имеется. Я опустила глаза, боясь даже посмотреть в её сторону.
– Хорошо, если меня это не касается, то в следующий раз, когда захочешь порыдать и пожаловаться, то найди себе хорошего психолога. Может, он тебе мозги вправит.
А это мысль. Может, правда обратиться к мозгоправу?
– Окси. Прости. Я знаю, что ты волнуешься. Обещаю: сегодня вечером в последний раз. Я смогу от этого отказаться.
