Хёвдинг

Оскаленная драконья пасть ловила брызги солёной морской воды, искрящиеся в солнечных лучах, но всё ещё холодные. «Морской сокол» покидал устье Хамбера, отправляясь в открытое море, к Датским проливам и дальше. Во всяком случае, я так рассчитывал.

Остальные члены команды имели на этот счёт иное мнение, но спорить с удачливым хёвдингом не стали. Сказано идти на восток, значит, поднимаем парус и идём. Я уже не был тем ошарашенным пареньком, получившим по голове от вождя, я сам был вождём, избранным хёвдингом, и крепко успел закрепиться в этой роли.

Бранд Храфнсон. Моё имя, моё новое имя, не гремело ещё по всему побережью, но уже имело определённый вес. Я слыл хитроумным и удачливым, и этого было достаточно.

На борту драккара со мной ходили три десятка хирдманнов, почти все норвежцы, но что-то мне подсказывало, что скоро мне придётся набирать людей где-то ещё. Да и возвращаться в родной фьорд с пустыми руками не хотел ни один из нас.

Некоторые хотели плыть в Ирландию, болтали, что там сейчас живёт много норвежцев, и там до сих пор есть чего пограбить. Другие желали пройтись огнём и мечом по побережью Англии, пока мы не успели далеко уйти. Третьи грезили южными землями, Римом, империей франков, которые и в самом деле были в разы богаче севера. Ну а я желал вернуться к родным берёзкам, на восток.

– Бранд, там же нет ничего толком, вместо серебра шкурками платят, – поморщился Асмунд, заслышав про нашу новую цель.

– Свеи там заправляют, мы там чужие будем, – сказал Вестгейр.

– А я бы на запад пошёл, – мечтательно протянул Токи, раненый в плечо в битве за Йорвик.

– Ага, заплывёшь куда-нибудь в Ванахейм. Оттуда не возвращаются, – проворчал наш старый кормчий.

– Я слыхал, на западе есть земля, – сказал я.

– От кого? Брешут, – махнул рукой Гуннстейн.

От учительницы географии. И вряд ли Ольга Николаевна обманывала нас, школьников.

– Не помню уже, – соврал я. – Но земля точно есть. Далеко, правда.

– Я не пойду, даже и не проси, – сказал Гуннстейн.

– Мне и не надо, – сказал я. – Там-то даже шкурок нет, не то что серебра.

Я задумывал не просто пойти на восток, в земли будущей Руси, я надеялся повидать легендарный путь из варяг в греки. А при случае – избавить какого-нибудь купца, возвращающегося на север, от его грузов. Торговые пути это всегда жирный кусок, за который постоянно будут драться местные князьки, а значит, там можно подзаработать. Наёмничеством, грабежом или как-нибудь ещё. В Англии нам больше делать нечего.

– А всё же зря мы с Рагнарсонами так, – вздохнул Даг. – Нельзя. Могучие же конунги, власть имеют.

Даг только и делал, что ныл по любому поводу. С вождями Великой Армии Язычников мы расстались не очень хорошо, тут он был прав, но иначе было нельзя. Я бы не простил себе, если бы покорно сглотнул обиду. Да и парни не поняли бы, оскорбили-то нас всех, всю команду. Слово «честь» тут далеко не пустой звук, а почти что физически измеримая величина, и терпеть урон чести я не стал, фактически послав всю четвёрку туда, где солнце не светит.

– И что бы про нас тогда люди сказали? – сварливо произнёс Лейф. – Там ведь кого только не было.

– Из Хоммельвика были, Сигвальд Яйцо со своим хирдом, – кивнул Хальвдан. – Уж они-то по всему фьорду разболтали бы, так что Бранд правильно поступил.