Впервые эту историю я услышал в 2003 году. Мне её рассказали заключённые, которые сидели ещё с 90-х годов, а те слышали от тех, кто сидел в 80-х. Кто-то говорит, что событие произошло на самом деле, а некоторые утверждают, что всё это вымысел.
В Советском Союзе было несколько тюрем, приспособленных для исполнения высшей меры наказания. Нередко исполнителями были сами начальники тюрем. В основном, тюрьмы располагались в союзных республиках, подальше от цивилизации.
Я ничего не придумывал, добавил немного художественности и новые имена для героев.
Правда это или нет, решайте сами. Лично я склонен верить.
Страх смерти хуже самой смерти.
Публий Сир (римский поэт, 1 век до н.э.)
– Я хочу в камеру смертников!
– Это невозможно!
На улице лил дождь. Тяжёлые свинцовые тучи закрыли всё небо. Они простирались до самого горизонта. Из-за этого было темно, и казалось, что на улице вечер, хотя время было 11 утра.
Полковник Бакраев Мурат Умбетович стоял возле окна и смотрел вдаль. Ему было 59 лет. Выглядел он внушительно, как и положено человеку его положения и возраста. Густые тёмно-каштановые волосы, зачёсанные назад на огромной голове. Пышные усы такого же цвета. Мясистый нос, пухлые толстые губы и глаза, бледно-голубые, почти прозрачные. Одет в зелёный мундир с зелёной рубашкой и галстуком. На ногах чёрные уставные ботинки. Всё было выглажено, вычищено до блеска. Не придраться.
Тюрьма №14, или в народе «расстрельная тюрьма», находилась в 20-ти км. от города на юге страны. Единственную дорогу, которая соединяла их с цивилизацией, опять размыло. А это значило, что на несколько дней они изолированы от всего мира. Не привезут новых заключённых, продуктов питания, корреспонденции.
Полковник повернулся и посмотрел на молодого человека с тёмно-русыми волосами, почти до плеч. Тяжело вздохнул.
– Невозможно, – повторил он.
– Но почему невозможно? Вы здесь полноправный хозяин.
– Послушайте меня ещё раз. Я встретился с вами, потому что меня попросили оттуда, – полковник показал указательным пальцем вверх. – Я подумал, что вы хотите взять у меня интервью, узнать, как живёт наша тюрьма. Конечно, многое здесь не расскажешь, но кое-что можно. А вы, – полковник ткнул пальцем в сторону юноши, – хотите в камеру смертников. Вы понимаете, о чём меня просите? Взять интервью у приговорённого к расстрелу. Прочувствовать атмосферу, проникнуться тюремным духом, – язвительно произнес Мурат Умбетович. – Ты как себе это представляешь?! – он не заметил, как перешел на «ты». – А если с тобой что-нибудь случится в камере? Изнасилуют или убьют?
– Вы серьёзно? – Андрей недоумённо посмотрел на полковника.
– Нет, не серьёзно. У нас здесь институт благородных девиц. Я серьёзно говорю, не могу ничем помочь. При всем уважении к вам и вашему журналу. Не могу. – Полковник прошел к своему столу и сел в кресло.
– Теперь послушайте меня, товарищ полковник. Я сотрудник самого популярного журнала «Криминал», тираж, которого, превышает сто тысяч экземпляров! Мне нужна эта статья. После неё я стану самым известным и популярным журналистом. Мне дадут премию. И… много чего. Вы должны мне помочь. Я не могу вернуться без неё. – Журналист смотрел открытым и, немного, вызывающим взглядом, что полковнику не могло не импонировать.
