Последняя инстанция

Любой человек боится забвения. Что бы ни ждало его за Чертой, он предпочтёт неизвестность полному уничтожению. Какой-то древний, первобытный ужас охватывает его сознание при одной только мысли, что он перестанет существовать. Совсем. Не на день, не на два, а навсегда. И все его надежды, страхи, мечты и ошибки растворятся, как утренний туман. Его забудут, а мир спокойно будет двигаться дальше. Так же, как он двигался до его появления.

Совсем другое дело, если на той стороне что-то есть. Об этом так много сказано и так много написано. Во все времена люди искали намёки, зацепки, крошечные надежды на существование загробной жизни. Конечно, было бы неплохо, если на той стороне ждут райские кущи, гурии, новый мир и новые пути. Но если станется, что за Чертой окажутся кипящие котлы, острые вилы и выбеленные жаром скалы, это тоже неплохо. Какие бы муки не испытывал человек, он продолжит осознавать себя. Продолжит быть. А это – уже очень многое.

Но может оказаться, что у каждого не просто свой путь, который человек выбирает благодаря своему моральному компасу, системе сдержек и противовесов и с помощью элементарного случая: у Мироздания могут быть совсем иные планы насчёт тех, кто обладает нужными талантами и способностями. И кто знает, понравится ли им уготованная для них участь? Отвергнутый дар может принести самые тяжёлые последствия. Если это правда дар.

1

. Вступление в должность.

Никиту разбудил мерный шум дождя и лёгкая тряска. Что-то мерно поскрипывало, похоже, автомобильные дворники. Он поморщился, не открывая глаза: стоило разменять четвёртый десяток, как спина начинала ныть при любом неудобном положении тела. Мир вновь подпрыгнул и Никита открыл глаза.

Он сидел в грязноватом автомобиле на заднем сиденье и куда-то ехал. Потоки дождя заливали стёкла, за ними еле угадывался мрачный ночной город под жёлтым светом редких фонарей. Рядом с приборной панелью красовался допотопный счётчик. «Такси», – догадался Никита. Водитель что-то монотонно говорил, не отрываясь от дороги впереди. Никита с силой потёр лоб, стараясь вспомнить, как попал в это такси и куда он, собственно, едет. В голове стоял туман, как бывает после сна. От попыток что-либо вспомнить начинала кружиться голова. Водитель посмотрел на него через зеркало заднего вида, глаза странно блеснули.

– Так что ваша работа очень важна, – явно продолжая начатый разговор, сказал шофёр. – Такие люди, знаете ли, всегда в цене. В любом месте и в любое время. Хотя вы правильно сказали: многие этого не понимают. Не осознают великую важность вашей работы.

– Что? – хрипло спросил Никита.

Водитель не заметил или не захотел замечать его растерянности.

– Я говорю, что работа врача – одна из самых важных в мире. Где бы вы ни оказались, а оказаться вы можете в весьма необычном месте, ваши навыки придутся к месту. Тем более человек столь незаурядных взглядов. Не стоит оглядываться назад и цепляться за прошлое. Ваша семья поняла бы вас, спросите вы их об этом.

Никита не слушал. Он старался рассмотреть город и найти знакомые ориентиры. Они ехали вдоль набережной с покорёженным ограждением. Поодаль, на чёрной водной глади угадывались остовы замерших, проржавевших насквозь, судов. По другую сторону дороги высились мрачные здания с облупившейся штукатуркой, зияющие чернотой оконных проёмов. На разбитом асфальте, среди гор мусора не было ни души. Они ехали через ночь совершенно одни. Места выглядели абсолютно незнакомыми и, мягко говоря, необычными.