Все жанры Все авторы
Стихотворения - Андрей Вознесенский

Стихотворения

Страниц

65

Год

—

Андрей Вознесенский - выдающийся российский поэт и звезда Политехнического музея. Его стихотворения поражали своей удивительной красотой и глубиной, они оставались в памяти каждого, кто их читал. Андрей Вознесенский был не только талантливым поэтом, но и настоящим реформатором русского стиха. Его тонкий и прозорливый лиризм, его страсть к поэзии и его увлечение метафорами сделали его символом советской "оттепели".

Андрей Вознесенский был наблюдательным натурой, с чутким слухом, способным уловить те "девяносто процентов музыки", которые присутствуют в жизни каждого человека. Он видел красоту в простых вещах и умел воплотить ее в своих стихах, заставляя нас видеть мир в другом свете.

Этот сборник представляет собой избранные стихотворения Андрея Вознесенского, написанные в 1960-1970-е годы. Он предназначен для тех, кто, как и сам поэт, ищет подлинности. В формате PDF A4 вы найдете оригинальный макет этой книги, который сохраняет ее издательское оформление. Погрузитесь в мир Вознесенского и откройте для себя новые грани поэзии.

Читать бесплатно онлайн Стихотворения - Андрей Вознесенский

© Вознесенский А.А., наследники, 2023

© Трубников Г.И., предисловие, 2023

© Кошелев В.А., составление, 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Я читаю Вознесенского

(газета «Час пик», май 1993 года)

Нам все еще не до поэзии. Это не в укор сказано. В самом деле, просто ни на что не хватает времени. Мы действительно заняты более насущными делами. Я и сам уже лет шесть почти не читаю Вознесенского.

А прежде я читал его примерно раз в месяц. Читал перед разными аудиториями – в школах, в общежитиях, в книжных магазинах, в литературных объединениях, в клубах и красных уголках, в библиотеках.

Как описать то состояние, которое испытываешь после двух-трех часов чтения, когда видишь глаза слушателей – отрешенные, восторженные, тревожные. В них уже проникло это чародейство, они уже никогда ни с кем не спутают Вознесенского, они будут искать сборники и публикации, переписывать стихи, читать их друзьям.

Сколько раз после окончания вечера подходили люди и полушепотом спрашивали: «Неужели все это напечатано?» Они чувствовали, что все ими сегодня услышанное является крамолой, чем-то недозволенным, что такие стихи подтачивают основы.

Позорно знать неправду и не назвать ее,
а назвавши, позорно не искоренять,
позорно похороны называть свадьбою,
да еще кривляться на похоронах.
(«Авось!»)

Или:

За что ты бьешь, дурак господен?
За то, что век твой безысходен!
Жена родила дурачка.
Кругом долги. И жизнь тяжка.
А ты за что, царек отечный?
За веру, что ли, за отечество?
За то, что перепил, видать?
И со страной не совладать!
(«Сон Тараса»)

Произнося последнюю фразу, я, войдя в роль, разыскивал глазами на стене обязательный для учреждений культуры официальный портрет и адресовал реплику насчет отечности и отечества непосредственно ему. После этого уже и самому недогадливому слушателю становилось ясно, что в стихотворении идет речь не только и не столько о XIX веке и Тарасе Шевченко, сколько о наших царьках, о нашем времени, обо мне самом и, стало быть, о человеке, который был тысячу лет назад и будет через тысячу лет.

Я бы даже не назвал это эзоповым языком. Все это делалось напоказ, Вознесенский явно дразнил своих цензоров. Все эти Монологи – битника, актера, Резанова, Мэрилин Монро, наконец, сингапурского шута – все это так прозрачно, в особенности в контексте всего творчества, пропитанного непринятием тоталитарной системы, что и мне часто хотелось спросить: «Как же это напечатали?»

Герцен так сказал об этом: «Надо сказать, что цензура чрезвычайно способствует развитию слога и искусства сдерживать свою речь. Человек, раздраженный оскорблявшим его препятствием, хочет победить его и почти всегда преуспевает в этом. Иносказательная речь хранит следы волнения, борьбы; в ней больше страсти, чем в простом изложении. Недомолвка сильнее под своим покровом, всегда прозрачным для того, кто хочет понимать. Сжатая мысль богаче смыслом, она острее; говорить так, чтобы мысль была ясна, но чтобы слова для нее находил сам читатель, – лучший способ убеждать. Скрытая мысль увеличивает силу речи, обнаженная – сдерживает воображение. Читатель, знающий, насколько писатель должен быть осторожен, читает его внимательно; между ним и автором устанавливается тайная связь; один скрывает то, что он пишет, а другой – то, что понимает. Цензура – та же паутина: мелких мух она ловит, а большие ее прорывают. Намеки на личности, нападки умирают под красными чернилами; но живые мысли, подлинная поэзия с презрением проходят через эту переднюю, позволив, самое большое, немного себя почистить».

Вам может понравиться: