Голова раскалывалась. Лида весь день пыталась поднять себя с постели и наконец сделать хоть что-то полезное, но тщетно. Её сил хватило лишь на то, чтоб заказать доставку еды, встретить сонного, опоздавшего на полчаса, курьера и затем вернуться обратно в кровать, чтоб там же медленно жевать невкусную холодную картошку. Ещё один выходной насмарку. Ох уж эти магнитные бури…
Только под самый вечер неестественная тяжесть, весь день сковывавшая тело и разум, казалось, чуть ослабила хватку. Вот тогда Лида и поняла, как же её душит спёртый жаркий воздух, и как же её тело хочет вырваться из объятий четырёх стен.
Девушка медленно собралась, надев тёплый длинный свитер, зимние колготки и джинсы. В коридоре накинула тёплое осеннее пальто, надела шапку, перчатки, утепленные сапоги… И не забыла уютно укутаться в громадный шерстяной палантин, связанный бабушкой. Ноябрь в Питере – это не шутки. Одевайся теплее, если не хочешь, чтоб порывистый ледяной ветер играючи пронизывал тело до самых костей, сдувая в тёмные закоулки города тепло твоей беззащитной души.
Лида вышла на улицу и вдохнула бодрящий, как ледяной кофе, морозный воздух. Она неспешно гуляла по стройным тихим улицам и любовалась старинными особняками, смотревшими на неё в ответ тёплым светом своих вытянутых окон. Снега почти не было – и слава богу. Скользить по вечно нечищенному льду ей всё-равно уже скоро придётся – за последние несколько лет это уже стало печальной зимней питерской традицией. Но сегодня Лида шла уверенными шагами по ровному асфальту, наслаждаясь прогулкой и приближаясь к любимой набережной.
Воды Невы были черны и задумчивы. Лида облокотилась на каменный парапет, поглаживая рукой холодный шершавый гранит и наблюдая за пляской огоньков на поверхности реки. На противоположной стороне величаво раскинулась Петропавловка – стройная жёлтая башня изящно возвышалась над крепостью, острой иглой шпиля устремляясь вверх, к едва заметным мерцающим звёздам. Вокруг гуляли люди, а невдалеке от Лиды, также задумчиво созерцая реку и покуривая трубку, стоял высокий мужчина в бежевом шерстяном пальто. «Точно, поэт» – подумала про себя Лида.
