Все жанры Все авторы
Сын ведьмы - Симона Вилар

Сын ведьмы

Страниц

285

Год

—

Князь Владимир Киевский, известный своей мудростью и силой, отправил своего родича Добрыню в Новгород в качестве посадника. Однако, настоящие опасности и испытания ожидали Добрыню по прибытии в город. Темные силы и злоба стали его неприятными спутниками, пытаясь сопротивляться новой вере и приносить страдания местным жителям.

Постепенно, Добрыня начал осознавать, что всю эту магию и хаос затеяла его собственная мать - загадочная ведьма Малфрида. Ее проживание и исчезновение в самом раннем детстве Добрыни начали открываться перед ним как пазлы.

Судьба привела Добрыню к молодому священнику по имени Савой, с непостижимым прошлым. Он ничего не помнил о своей предыдущей жизни, но имя Малфрида как-то связывалось с его судьбой. Следы ведьмы привели их в дикие леса вятичей, где язычники брали свои обряды и провозглашали темноту над всеми.

Но это было только начало. Там, в темных глубинах леса, скрывалось еще большее зло. Силы, перед которыми даже ведьма Малфрида испытывала трепет. Было очевидно, что им нечего бояться...

Читать бесплатно онлайн Сын ведьмы - Симона Вилар

Пролог

990, конец апреля

– Ну что, Добрынюшка? Сказывал, любят и почитают тебя новгородцы?! Говоришь, твое слово в Новгороде все одно как решение самого вече?

Путята не произнес это, а почти прорычал, припав плечом к дверному косяку, – рожа вся в крови и слезах, обычно холеная борода торчит в сторону, словно кто таскал за нее солидного воеводу.

Епископ Иоаким Корсунянин, прибывший на север Руси от самого Греческого моря, даже привстал ошеломленно, а потом слабо опустился обратно в кресло. При свете огня в плошке было видно, как он побледнел. Но сам Добрыня остался спокоен. Смотрел на Путяту немного исподлобья темными жгучими глазами, только соломинка, какую жевал до этого, застыла в углу его пухлых губ.

А Путята не унимался: то вдруг захохотал как безумный, то стал биться виском о косяк и рычать, как зверь. Потом даже заругался грязно, как никогда ранее не позволил бы себе при почтенном Иоакиме и не менее уважаемом им Добрыне – дяде самого князя Владимира. Сейчас же с рыка на бешеный крик переходил и снова вопил.

– Ох, ох, славные новгородцы почитают посадника Добрыню ну чисто батю родного! Ах да и встретят его посланцев хлебом-солью! А вот это на, выкуси! – едва не налетев на Добрыню, ткнул Путята ему в нос скрученный кукиш. – И срать я хотел на твоих новгородцев! Резать их буду, как собак бешеных! Валить всех и вас в том числе…

Иоаким истово перекрестился, а молодой дьяк Сава даже пошел наступать на воеводу:

– Как смеешь ты, нечестивый, такое говорить при его преподобии!..

И отлетел прочь от мощного удара Путяты. И хотя Сава сам был высок и плечист, но рухнул, будто тростник подломленный.

Больше Добрыня вытерпеть не мог. И пусть он подле могучего Путяты смотрелся более мелким и хрупким, но сейчас вмиг скрутил воеводу, зажав его голову под мышкой, и, не давая опомниться, поволок прочь. На сопротивление и глухой рев Путяты внимания не обращал, тащил его, бился с ним о бревенчатые стены перехода, несмотря на отчаянные попытки того вырваться. Наконец он выволок упирающегося воеводу во двор и, заметив у конюшни колоду для водопоя, рывком окунул его голову в воду.

– Ну же, охолонь немного, охолонь, я сказал!

Удерживал какое-то время клокочущего в воде Путяту, вынул, чтобы тот вдохнул, а потом опять с силой навалился, не давая высвободиться. При этом быстро озирался. Видел, как на них ошеломленно и потерянно смотрят дружинники из отряда Путяты, видел и самих дружинников… Выглядели они так, словно из сечи лютой вернулись, а не из посольской поездки в мирный Новгород, куда не так давно он их сам отправил.

– Да что случилось, ради самого неба? Ну, соколики, отвечайте!..

Не столько спрашивал, сколько вопросом удерживал на месте, чтобы не помешали. Но уже понял – беда случилась. И беда негаданная.

Путяту он все же отпустил, когда решил, что с того достаточно. Все еще задыхающийся воевода, осев под бревенчатой стеной, со стоном втягивал воздух. И через миг произнес с дрожью в голосе:

– Страшно там было, Добрынюшка. Я ведь всякого повидал на своем веку, но там… Святым заступником своим клянусь, что такой исполох1 меня обуял…

Немыслимо воеводе говорить подобное при его ратниках. Но те сами отступали, отходили в сторону, отводя взоры. Лишь кто-то сказал:

– Наш воевода не врет, видит бог. Но ты не серчай на него, Добрыня. Путята сына твоего из горящей избы на себе тащил. Эти бешеные на нас всем скопом набрасывались, мы еле успевали отбиваться, а он все одно Коснятина не покинул, спас. Вон там мальчонка твой, бабы его уже приняли.

Вам может понравиться: