1. Глава 1
- Не помешаю? Я привыкла в это время заниматься здесь йогой, - вопрос, который не требует ответа, потому что задается в процессе раскатывания куска ядовито – желтой резины на моей любимой деревянной террасе.
«Сука, быстро это ты привыкнуть успела…. » Чтоб сдержать раздражение пришлось сжать челюсти до скрежета. Если б не предельно рациональное устройство моего мозга, реально подумал бы, что эта стерва отца приворожила каким –нибудь зельем с лягушачьими лапками или спермой летучего мыша. Ну не может мужик настолько потерять контроль над своим скворечником, чтоб бросить жену ради молоденькой шлюшки с личиком святой невинности.
Но я уверен, что на ней негде пробу ставить. Нет, леди, конечно, она из себя пытается строить. А бл*дская натура вылезает изо всех щелей и просто кричит «Ну трахни меня!» Я не признаю, но теоретически могу понять, что любовь плавит мозги. И в достойную девушку влюбиться можно. Но меня ж не проведешь. Это отец всю жизнь строил бизнес, а мать строила его. В хорошем смысле этого слова. Окружала заботой и вниманием. И насколько я знаю, налево он не ходил. Стало быть, мог принять за чистую монету ангельский взор и наивно трепещущие реснички.
Я же спинным мозгом чувствую, когда женщина мысленно принимает уже мой член, куда только можно. Однозначно читается провоцирующее облизывание губ, многообещающий взгляд, назовем его пристойно «Тебе я могла бы подарить свою близость!» Или она поправляет волосы и оголяет шею, показывая свою беззащитность, - вот, мол, бери меня, я для тебя открыта. Да и еще куча невербальных сигналов для того, чтоб мужик сначала застыл в стойке суриката, а потом, подобрав слюни, ринулся в брачные игры.
Или это она нарочно делает? Другой вариант, не менее неприятный пришел в голову. Может, она рассчитывает соблазнить меня, а потом в слезах и еще с самосделанным синяком прибежать к отцу и, всхлипывая, рассказать, какое я животное? Будет рыдать, говорить, что «она не такая» и что жизнь ее не будет прежней... В результате чего разгневанный папенька меня выгонит из дома, в котором я вырос, и лишит наследства.
Положим, наследство не очень меня заботит, потому что сам давно стою на ногах. Но отец есть отец. Пусть не самый трепетно любящий, но я не хочу его терять, да и еще из-за какой-то шлюшки.
И хотя она стопроцентное попадание в мой любимый типаж, ее прелести не вызывают никаких чувств, кроме отвращения. Или я так старательно запихиваю их куда подальше, потому что она моя мачеха? Ну, папенька, удружил! Мачеха моложе пасынка на десять лет!
Приходится признать: я старательно - престарательно пытаюсь убедить себя, что подтянутое, гибкое, как лоза, тело не вызывает никакого шевеления в штанах. Но процесс убеждения раз за разом стопорится.
Я не самый большой поклонник и знаток йоги, но, уверен, что бикини на упругой, приятной округлости заднице – это не самая подходящая одежда. Хотя бы потому, что притягивает мужской взгляд автоматически. Монах на моем месте начал бы четки перебирать да молиться за спасение заблудшей души, мне ж ничего не остается, как сделать вид, что еженедельник «The Economist» - это единственное, что меня интересует в этом мире.
Так всегда и было – для меня чашка крепкого кофе с утра и изумительно пахнущее свежей типографской краской детище одного из Ротшильдов – это своего рода медитация на успех. И причем этот ритуал я должен проводить на свежем воздухе. Поэтому холодную часть года я и живу на Кипре. А сейчас в своем доме я вынужден давиться любимым кофе и заставлять себя вглядываться в текст, вновь и вновь перечитывая одно и то же.
