Астана-Анталья

Для человека лучше оставить доброе имя после смерти, чем не умирать вообще.

Намык Кемаль

Линда поехала в Казахстан, потому что не было другого выхода. Кто, кроме нее, может найти истинного убийцу отца?

Путь от штата Техас, где она проживала, не близкий. Хорошо, нашелся попутчик, профессор истории Университета Дьюка Майкл Кирк.

– Такое время, что все начнет меняться. Возможно, и великий Туран, куда ты сейчас направляешься, тоже вновь воспрянет.

– Туран?

– Когда-то Казахстан находился в самом сердце этой великой империи, меняющей названия так же часто, как парижская модница меняет перчатки. Когда-то она даже носила странное имя Советский Союз. Ну, это долгая история, начавшаяся с того момента, когда Московский улус, насосавшись денег, как паук жирных мушек, начал усиливаться в Золотой Орде. Теперь, похоже, мы застанем конец этого проекта.

Линда тяжело вздохнула.

История, конечно, это хорошо, никто не спорит, но как ей примириться со смертью отца, которого она всегда любила, даже больше, чем маму, родившую Джону Кардвеллу двоих прекрасных дочерей и будущую гордость того же Университета Дьюка бейсболиста Мартина?

Кто мог убить такого прекрасного человека, притом не в самом Казахстане, а в курортной Турции, казалось бы, далекой от бразильских фавел и колумбийских наркопритонов? Здесь тоже были свои лихие годы, но они ведь остались в прошлом веке, а что сейчас? Что его понесло в Анталию в апреле, когда еще даже не открыт сезон? Многие тайны еще предстоит ей раскрыть.

Майкл Кирк, старый пройдоха, как все опытные профессора, тут же почувствовал ее состояние. Руку на колено ей не положил, а вот лет десять тому назад вполне мог бы и таким образом высказать свои чувства. Да, времена поменялись и в этом аспекте тоже. Слово «харассмент» висит дамокловым мечом над всеми бедными преподавателями, особенно после приснопамятной разборки с новым врагом человечества в лице неразборчивого на половые связи Харви Вайнштейна, повадившегося лапать за интимные места восходящих звезд Голливуда, которых он сам, кстати, и восходил. Довосходился…

– Отличным человеком был ваш папа, Линда, таких больше не делают. Профессионал до мозга костей, а еще и музыкант, знаток искусства, любитель жизни. Эх. Никогда бы не подумал, что нелепый несчастный случай сможет оборвать такую прекрасную жизнь. Очень загадочная смерть.

Девушка оживилась. Похоже, что с Майклом можно поговорить откровенно на эту тему. Да и опыта ему не занимать. Когда тебе всего лишь двадцать два, и ты только что закончила университет, убеленные сединами профессора кажутся тебе средоточием интеллекта и житейской мудрости.

– Вот именно, Майкл, наверняка его убили, а выставили все это дело как несчастный случай. Хотя кому он мог перейти дорогу? Возможно, всему виной характер. Ведь он никому никогда не лгал, говорил всегда только то, что думал…

– Вы вся в него, Линда. И внешне, и внутренне, – профессор Кирк даже прослезился.

Нефтяная компания, где работал ее отец, находилась на левом берегу, на Водно-зеленом бульваре. Все здесь ласкало глаз: и красивые дома, соединившие по замыслу японского архитектора Ак Орду, резиденцию президента и величественный Хан-Шатыр, популярное место шоппинга и отдыха столичных жителей, уже успевших избаловаться достижениями современного мира, будь то техника или изделия легкой промышленности.