Все жанры Все авторы
Б. Пастернак – баловень Судьбы или её жертва? - Александр Стрекалов

Б. Пастернак – баловень Судьбы или её жертва?

Страниц

120

Год

2020

Настоящая работа исследует малоизвестные и скрытые стороны жизни и творчества выдающегося русского поэта Бориса Леонидовича Пастернака. Мы остановимся на тех неприятных и непривлекательных моментах, которые теперь взглядом со стороны могут показаться спорными. Тем не менее, они весьма важны, хотя и обошли вниманием его либеральных поклонников и биографов, которые, вероятно, считают их несущественными и пустяшными. В то время как для многих либералов России Борис Пастернак является незыблемым Солнцем советской поэзии, мы не должны забывать, что даже на самом ярком солнце могут быть пятна. И мы не можем пренебрегать этими пятнами, важными для полноценного понимания его творческого наследия. Пристальное рассмотрение этих неприятных моментов открывает нам новые грани мастерства и проницательности этого великого поэта.

Читать бесплатно онлайн Б. Пастернак – баловень Судьбы или её жертва? - Александр Стрекалов

«Гул затих. Я вышел на подмостки.

Прислонясь к дверному косяку,

Я ловлю в далёком отголоске,

Что случится на моём веку.


На меня наставлен сумрак ночи

Тысячью биноклей на оси.

Если только можешь, авве отче,

Чашу эту мимо пронеси.

……………………………………….


Но продуман распорядок действий,

И неотвратим конец пути.

Я один, всё тонет в фарисействе!

Жизнь прожить – не поле перейти…»

Б.Пастернак


«А, так ты… Я без души

Лето целое всё пела.

Ты всё пела? Это дело:

Так пойди же, попляши!…»

И.А.Крылов


«Один солдат на свете жил,

красивый и отважный,

но он игрушкой детской был,

ведь был солдат бумажный.

……………………………….

А он, судьбу свою кляня,

не тихой жизни жаждал,

и всё просил: “Огня! Огня!”

Забыв, что он бумажный.


В огонь? Ну что ж, иди! Идёшь?…

И он шагнул однажды,

И там сгорел он ни за грош:

Ведь был солдат бумажный».

Б.Окуджава

1

Первый раз фамилию Пастернак, как сейчас помню, я услышал в начале 3-го курса – во время обязательных сельхоз работ, на которые нас, отдохнувших за лето студентов-мехматовцев МГУ им.Ломоносова, всем составом отправили в сентябре-месяце 1977 года, аккурат перед началом пятой по счёту сессии, из-за этого вынужденно сдвинутой на октябрь. Такая в последние годы Советской власти сложилась порочная практика – привлекать молодых студентов страны к решению продовольственной программы; понимай: ликвидировать за счёт нас, молодых и задорных, дефицит трудовых кадров на селе, становившийся к началу 1980-х годов хроническим и устрашающим. Целый месяц почти мы убирали картошку в подмосковном колхозе рядом с деревней Юрлово, жили в пустующем сельском клубе всем курсом, спали на раскладушках в комнатах по 8-10 человек, после работы пьянствовали и дурака валяли. Там-то я и услышал про поэта Пастернака как про “гения всех времён и народов и бунтаря – этакого советского Байрона” от нашего факультетского ловеласа и дурачка Серёги П., который по воле случая оказался в нашей комнате. До этого я про Пастернака ничего не знал. Абсолютно!

Серёга этот был москвичом и в нашу комнату попал случайно – как незваный гость или “беженец-подселенец”, который “похуже будет любого татарина” – так в народе у нас говорят про внезапных попутчиков. Мы-то, иногородние парни, предварительно разузнав от старшекурсников про колхоз, ещё в общаге договорились, кто с кем будет на картошке жить; то есть ещё в Москве разбились на небольшие группы согласно взаимной приязни и симпатии, составили себе компании, хорошо понимая за прошедшие пару совместных общажных лет, как это важно для комфортной жизни, учёбы и работы – психологическая совместимость. Поэтому мы (я и мои товарищи) и поселились вместе, двумя соседними комнатами общежития: чтобы не сильно менять привычный быт даже и в деревне. Из “чужаков” взяли к себе лишь Беляева Колю – коренного москвича тоже, но отлично нас восьмерых знавшего по учёбе и стройотряду, дружившего со многими из нас, приезжими студентами… Девять человек, таким образом, нас оказалось в комнате: получился хороший спаянный коллектив. Но через день начальник лагеря, доцент Стёпин, привёл к нам Серёгу П. в качестве дополнительного соседа, опоздавшего на работы и оставшегося без койки, без жилья.

Серёгу, два первых курса учившегося в другом потоке, я плохо знал, никогда не общался с ним и даже не здоровался на переменах или столовой, проходил мимо. Да и сам он с нами, иногородними студентами, почти не знался и не контачил – принципиально: откровенно и глубоко презирал нас. Только с некоторыми однокурсниками-москвичами иногда хохмил-зубоскалил на переменах, обучавшимися с ним в одной группе, – и всё: на этом его студенческие контакты заканчивались. После занятий он пулей мчался домой, к друзьям детства, и там у него начиналась настоящая жизнь – бурная и насыщенная. У нас же на факультете – одни сплошные расстройства и мучения. Ибо был он у нас человеком

Вам может понравиться: