Циклоп и нимфа

Автор

Страниц

190

Год

2020

Это невероятное трио преступлений развернулось в историческом городе Бронницы через временные шатания в полтора столетия. Древний спойлер – Мелания и Макар, прекрасные любовники, были награждены смертью от злобного клинка; гнилой сводный братец милой дамы, а и есть актер, устроил этот кровавый хоровод. Чтобы расследовать этот шабаш, мировой посредник и сильнейший гений Александр Пушкин, сам сын знаменитого поэта, обратился за помощью к своему верному другу Клавдию Мамонтову, который, в свою очередь, был знатным помещиком того времени.

Однако, перекортылись в год 2022, где весьма крупный государственный чиновник по имени Савва Псалтырников, лишь недавно сложил свою земную судьбу, погибнув от отравления. Он был не только влиятельным, но и очень состоятельным, успев нажить огромное состояние, построить себе роскошное имение, приобрести недвижимость за границей и даже открыть счета в самых известных банках. Но недосчитался времени, чтобы передать все это богатство своему единственному сыну...

На просьбу главного полицейского, неофициальное расследование было взято на себя Екатериной Петровской, известной криминальной журналисткой пресс-центра Главного Управления Внутренних Дел, и Клавдия Мамонтова – потомка оригинального помещика и полного именика. Двое разных происхождений, но объединенных общей целью – раскрыть тайны, что связывают современное отравление и убийство из прошлого, произошедшее более чем полторы сотни лет назад...

Но какие мотивы подталкивали преступников – алчность, месть или просто страсть? И существует ли связь между двумя ужасными событиями, произошедшими спустя такое длительное время? Это лишь начало, и только время покажет, как будут складываться эти загадки и раскрываться древнее зло, угрожающее современности...

Читать бесплатно онлайн Циклоп и нимфа - Татьяна Степанова

* * *

Он умер скоропостижно. В мрачной боязни ждали мы… Но отпускные, написанные нам, затерялись. А может, их и вовсе не было. Новость эта оглушила нас. Пока мы еще плакали да думали, что делать, нас продали с публичного торга…
А. Герцен. «Сорока-воровка»

Но лозы рук, хрустальные, крепки —
Любовь их вьет и страх неизреченный
Вкруг бедного ствола, что на куски
Топор изрубит, ревностью точенный[1].
Луис де Гонгора. «Поэма о Полифеме и Галатее»

Глава 1

Музыкальный вечер

30 декабря 1860 г. Москва

В домашнем театре особняка Скалинских старая крепостная труппа разыгрывала постановку «Полифем и Галатея». Для зрителей в зале расставили стулья, на рампе укрепили толстые восковые свечи, и в их теплом свете алый бархат кулис и полинявшие от времени краски декораций не оскорбляли взыскательного взора гостей. А вот с актерами и актрисами дело обстояло гораздо хуже.

Театральная труппа досталась богатой московской барыне Меланье Андреевне Скалинской в наследство от ее покойного мужа. Он скончался в возрасте восьмидесяти лет и всю свою сознательную жизнь, как и отец его, слыл заядлым любителем домашних представлений. Актеры и актрисы же постепенно перекочевывали из возраста пожилого в возраст старческой дряхлости.

Они толпились на сцене, изображая юных нимф и пылких сатиров, украдкой кашляя, неловко пританцовывая. С потными напудренными лицами, густо нарумяненные, с подведенными глазами и бровями, в пыльных париках актеры выглядели, словно кучка привидений из прошлого. Когда-то яркие хитоны и туники открывали взору зрителей изуродованные подагрой ноги нимф. А когда нимфы поднимали дряблые руки вверх, славя свою предводительницу Галатею, то становились видны темные впадины подмышек, заросшие седыми волосами, давно уже не знавшими квасцов.

Но лозы рук, хрустальные, крепки – любовь их вьет и страх неизреченный…

Пожилая актриса в обсыпанном золотистой пудрой кудлатом парике декламировала это надтреснутым фальцетом. Актер, изображавший циклопа Полифема, грозно рычал, представляя муки неразделенной любви к красавице-нимфе, и при этом украдкой цеплялся за задник, изображавший пасторальный пейзаж, так как его поставили на ходули и обмотали волчьими шкурами, чтобы добавить влюбленному циклопу роста и устрашающего вида.

– Такие зрелища были в моде лет сорок назад, – шепнул барон Модест Корф сидевшему рядом с ним молодому помещику Клавдию Мамонтову. – А потом ваш батюшка написал «Руслана и Людмилу», и мы все словно прозрели.

Вторая часть фразы была уже адресована к расположившемуся с другой стороны от Мамонтова Александру Пушкину, сыну поэта, статному, высокому, широкоплечему, в мундире лейб-гвардии Конного полка. Тот вежливо улыбнулся. А барон Корф, как и все, кто встречал Александра Пушкина-младшего, пытался понять, бросая украдкой острые взоры, – как сильно похож он на отца… или на красавицу мать? Серо-голубые глаза, высокие острые скулы, в чертах лица твердость и горделивая уверенность.

Барон Модест Корф приходился дальним родственником барыне Меланье Скалинской, урожденной Смирновой. И занимал должность директора Императорской публичной библиотеки. Он любил поговорить о том и о сем – не только о редких изданиях.

– Испанская поэма семнадцатого века, а они ее здесь в театре перевели на французский. Декламируют, конечно, ужасно. Не хватало только, чтобы кто-то от натуги на наших глазах испустил дух. Это, наверное, последний крепостной театр… Остальные все уже приказали долго жить. Я сидел на их репетиции перед представлением, листал оригинал поэмы. Невольно слышал, о чем они говорили, – так вот все разговоры этих актеров были исключительно насчет воли.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: