Проклятая магия

Старая сорокадевятиэтажная башня устремилась ввысь в центре Элои́ Чара́. Башня была построена на высоком холме и когда-то служила административным зданием, демонстрируя мощь и величие пришедшей с Востока молодой Империи. Белая и стройная, будто собранная из стянутых вместе исполинских бетонных жгутов, она господствовала над городом и при хорошей погоде была видна далеко за его пределами. С тех пор прошло много лет. Империя давно пала, и величие уступило место обыденности. Городу ещё очень повезло – удобное расположение на перекрестке новых торговых маршрутов подарило ему вторую жизнь в качестве гигантского хаба, куда стекались товары со всего света. Элои Чара застроили новые башни – ещё более высокие и величественные. Это были дома международных торговых компаний. А Старую Башню заселили компании поменьше да поплоше. А ещё в ней расположился исторический музей, библиотека и сотня-другая эзотерических лавок, куда для перепродажи суеверным торговцам свозились диковинки со всего света.

С утра до вечера к Башне подъезжали туристские автобусы, и любители старины и экзотики пульсирующими потоками растекались по этажам бывшей имперской администрации. Овео́н, стоя у двери своей лавки, равнодушным взглядом провожал эти потоки от входа до лифтов. Его товары были не для этой черни – настоящие древние амулеты были по карману только богачам. Но наблюдать ему нравилось – хоть какое-то развлечение. Овеон даже раздобыл специальные очки, которые позволяли незаметно для других приблизить картинку, чтобы разглядеть в потоке особенно хорошеньких девушек. В этих очках он сам себе напоминал паука, и часто от скуки воображал, что сидит в центре сотканной им паутины выжидая очередную жертву.

Овеон наперечет изучил всех экскурсоводов, водивших в Старую Башню группы. Каждый из них появлялся в окружении подопечных в свой назначенный час и без умолку болтал, рассказывая туристам одну и ту же легенду про то, как пленённая на самом верхнем этаже наследница королевского дома Элои Чара, вырезанного имперцами, сбросилась с Башни в день свадьбы с наместником, чтобы избежать позора. Другие торговцы привечали экскурсоводов, и даже приплачивали им за каждую сделанную туристами покупку. Овеон же смотрел на них свысока – туристы никогда и ничего у него не покупали. Его товар был штучным.

Не увидев в очередной группе ни одного хорошенького личика, торговец вернулся в лавку. Налив чаю он сел в кресло за конторкой и открыл ноутбук. В специальной папке под паролем он хранил в нём свою страсть, свою особую драгоценность. На прошлой неделе, во вторник, среди очередной пёстрой толпы он разглядел совершенно особенной красоты девушку. Она вошла в Башню ровно в полдень. Овеон тогда подумал, что она обычная туристка, просто хорошенькая, и плотоядно разглядывал её через свои приближающие очки, пока девушка стояла в очереди у лифта. Но на следующий день девушка снова пришла – так же в полдень. И в четверг. И в пятницу. Туристы так не приходят. Овеон пролистывал видеозаписи, слитые с очков, и гадал, куда же приходит девушка? Вряд ли это какая-то лавка, размышлял он, в лавке работать надо весь день, а не с обеда приходить. Может она в музей ходит? Или в библиотеку?

Овеон как-то раз поднимался в музей, когда его попросили оценить подлинность подаренного кем-то амулета. Амулет оказался подделкой. Музейских он не любил. Дрожат над каждой побрякушкой, будто она чего-то стоит. Но ничего по-настоящему стоящего и интересного в музее не было – все настоящие амулеты были у него, а не в музее. И за это уже музейские не любили его. Овеон поморщился, вспомнив кислые рожи музейских. Захотелось даже плюнуть. А вот библиотека ему нравилась. Там был закрытый раздел, и Овеон за взятку иногда проходил туда, чтобы почитать одну старинную магическую книгу в переплёте из зелёной кожи какого-то морского гада. В книге было много написано про старинные обряды и культы, но главное – автор очень подробно писал про амулеты, и лавочник аккуратно заносил себе в тетрадочку всё, что можно было рассказывать своим обеспеченным покупателям.