Танец в тени короны

© Зарина Шаухалова, 2025

ISBN 978-5-0067-1934-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Царское Село, октябрь 1916 года

Анастасия притаилась за мраморной колонной в Большом зале Царскосельского дворца, её голубые глаза искрились озорством. Золотые канделябры отбрасывали тёплый свет на паркет, где лакеи сновали с подносами, а сестры, Ольга и Татьяна, чинно беседовали с гостями в своих белых платьях, похожих на облака. Приём в честь какого-то генерала был скучным, как все эти бесконечные вечера, где от Анастасии ждали только улыбок и молчания. Но она не собиралась подчиняться.

– Настя, где ты? – раздался шёпот Марии, её младшей сестры, выглядывавшей из-за шторы.

– Тсс! – Анастасия приложила палец к губам, подавляя смешок. В её руках был крошечный бумажный кораблик, который она смастерила из программы вечера. План был прост: запустить его в бокал какого-нибудь напыщенного графа.

Она высунулась, прицелившись, но тут её взгляд поймал что-то странное. В дальнем углу зала, у резных дверей, стояла мать, царица Александра, в тёмно-зелёном платье, с напряжённым лицом. Рядом с ней был он – Григорий Распутин, в своей чёрной рясе, с всклокоченной бородой. Его глаза, пронзительные, как у хищника, скользили по толпе. Анастасия невольно сжала кораблик, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Этот человек, которого мать называла «наш друг», всегда вызывал у неё смутное беспокойство.

– Ваше высочество, вы опять за своё? – голос за спиной заставил её обернуться. Это был Яков, сын дворцового художника, державший поднос с красками для реставрации фресок. Его тёмные волосы падали на лоб, а в серых глазах плясала насмешка.

– А ты опять шпионишь за мной, – парировала Анастасия, но уголки её губ дрогнули в улыбке. Яков был одним из немногих, кто не кланялся ей каждую секунду, и это ей нравилось.

– Не шпионю, а спасаю. Если ваш кораблик угодит в бокал, начнётся переполох.

Анастасия фыркнула, но спрятала кораблик в рукав.

– Лучше скажи, что ты видел в покоях этого… Григория, – она понизила голос, кивнув в сторону Распутина. – Слуги болтают, что он прячет там что-то странное.

Яков нахмурился, его рука с подносом дрогнула.

– Не знаю, о чём вы, ваше высочество. Но… – он замялся, – вчера я видел, как горничная выносила из его комнаты какую-то книгу. Она была напугана.

– Книгу? – глаза Анастасии загорелись. – Какую?

– Не разглядел. Но она выглядела старой, с потрёпанным переплётом. Горничная спрятала её, будто боялась, что её поймают.

Анастасия почувствовала, как сердце забилось быстрее. Тайна – вот что могло оживить её скучные дни. Она уже представляла, как крадётся в покои Распутина, чтобы найти эту книгу.

– Если я её найду, ты мне поможешь? – спросила она, глядя на Якова с вызовом.

Он покачал головой, но в его взгляде мелькнула искра интереса.

– Вы, княжна, как огонь. Сожжёте всё вокруг, если не будете осторожны.

– Пусть горит, – шепнула Анастасия, и в этот момент за окном раздался далёкий раскат грома, словно природа соглашалась с ней.

Царское Село, ноябрь 1916 года

Анастасия сидела на подоконнике своей спальни, завернувшись в шерстяной платок. За окном мела позёмка, засыпая сад Царского Села тонким слоем снега. В её руках лежал тот самый дневник – потрёпанный, с кожаной обложкой, пахнущий сыростью и чем-то едким, словно пропитанный тайнами. Горничная, Анна, дрожа от страха, передала его ей утром, умоляя никому не говорить. «Я нашла его под половицей у Григория Ефимовича, – шептала она. – Это не моё дело, ваше высочество, но он… он не должен знать».