Я девочка. Я просто девочка, каких много на нашей планете. Я такая же, как любая из вас. Но мне выпала особая судьба. Особенная миссия. И я расскажу вам о ней.
В школу кто на чем: кто на самокате или на велосипеде, кто на автобусе или на метро, а я на роликах. Лечу, волосы с ядовито-зелеными прядями развевает встречный ветер. С одной стороны короткая стрижка, с другой прическа ниже плеч. Щурюсь на восходящее солнышко. Правый глаз зеленый, левый карий. Вот такая я! Не как все! Вкатываюсь в фойе ледового дворца и несусь в раздевалку. А там быстро скидываю ролики и цепляю фигурные коньки. Тренировка у меня перед основной школой. И после тоже. Фигуристка я.
– Семёнова! Опять тебя видела на роликах! – грохотал над катком голос тренера. – Я же тебе запретила! Фигуристке ролики противопоказаны!
– А почему? – нагло спросила восьмилетняя девчушка с зелеными волосами, поверх которых надеты красные меховые наушники.
– Ноги испортишь! Постановка совершенно другая!
– Но я люблю скорость, Светлана Михална.
– Самокат купи. Куда полезнее. Я ж говорила тебе! И маме твоей говорила! Она тебе не передавала?
– А мы с ней не разговариваем.
– Разминаемся! – Тренер, крепкая круглолицая женщина лет под шестьдесят с короткой мальчишеской стрижкой, лениво катила по малому кругу
Группа начала движение против часовой стрелки вдоль бортика катка. Но и тут зеленоволосая Семенова ухитрялась выделиться среди всех: то на корточках проедет, то сделает «флажок».
– Семенова! Рано ноги задираешь! Разогреться сперва надо!
– А я, Светлана Михална, давно разогрета. Я ж сюда на роликах от самого дома. А это почти три километра.
С тяжелым вздохом тренер отвернулась, мотнула головой, стряхивая с себя лишний негатив, скомандовала:
– Не жалеем себя! Семенова! Выпрыгиваем! Выше! Взяла себя в руки и подпрыгнула! Плохо! Тренируешься мало!
Звонко чиркали лед лезвия и зубцы. Сопела от старания и обиды зеленоволосая Семенова, что-то бурча под нос. Но не выходили прыжки.
Такой я была давно, в сопливом детстве. Теперь я другая. Хотя не во всём.
По-прежнему зеленоволосая, но со стрижкой «каре» и заметно подросшая, Семенова сильно выделялась на фоне остальных юных фигуристов, пулей носилась по ледяному пространству, при любом возможном случае воспаряя над ним. Тренер смотрела на девочку, сдерживая одобрительную улыбку.
– Молодец, молодец, Семенова, – наконец не выдержала она. – Хорошо работаешь!
– А вы, Светлана Михална, когда-то меня ругали! Не верили, что я прыжок натренирую!
– МирАвой прыжок! – хихикает кто-то из ребят и, заметив на себе ледяной взгляд тренера, добавляет в оправдание шутки. – Так она же – Мира!
Мое имя всегда было для меня тайной за семью печатями. Так же как и тема об отце. Но на все мои вопросы у мамы ответ был единственный: «Вот повзрослеешь, паспорт получишь, я все расскажу». Поэтому мне оставалось одно: ждать, учиться и подрастать.
Но уже вскоре все изменилось.
Она сидела за уроками, одной рукой выводя упражнение по русскому, а в другой держала вилку, которой отламывала кусочки от тортика с надписью «УРА-ДР-12!», когда на темном экране домашнего компьютера (тонкий гибкий монитор висел на стене, как большой ковер) появилась бегущая светящаяся синим строка: «ВАЖНАЯ НОВОСТЬ! ТРЕБУЕТСЯ ОЗНАКОМИТЬСЯ!»
